— Ну, здорово, студент!
— Здорово! Как я, по–твоему, пошире в плечах стал или нет? У нас ведь что надо еда — хлеб да вода.
— Небось от пива раздался.
— Без пива не обойтись. Случалось, пробовали.
— А когда мужаешь, то и волосы, что ли, быстрее растут?
— Да нет, пожалуй. Это мода такая. Надеюсь, тетушка Алимаа в добром здравии? — обернулся Жаргал ко мне и дружески прижал мне нос пальцем.
Мать Жаргала, поспешая за сыном, умиленно бормотала себе под нос:
— Кто мог подумать, что из моего сына получится такой мужчина, хоть небо им подпирай!
Жаргал пристально вглядывался в Нацага и Содгэрэл, стоявших рядом с нами. На Содгэрэл был тонкий халат с блестящим галуном. Нацаг с сыном на руках смотрел на Жаргала очень уважительно, а тот поздоровался с ними и спросил:
— Вы и есть новая семья?
— Да, — причмокивая губами, выступил вперед Муна Гуай, — хорошая семья к нам приехала. Вот Нацаг… Вот жена его Содгэрэл… А это сын ихний, Сайнбаяр… Ай, ошибся — Тайванбаяр.
Оглушительно просигналив, поезд медленно тронулся. Жаргал помахал кому–то рукой. В проеме тамбура стояла, белея голыми икрами, девушка в форменной одежде, которая ответила Жаргалу тем же. Жаргал огляделся вокруг и глубоко вдохнул пряный лесной воздух долины, где прошло его детство.
— Хорошо у нас здесь, — сказал он, посмотрев на глубокое синее небо, и зашагал к родительскому дому.
В тот день Цэнгэл был ко мне добр.
— Готовь угощение, а я приглашу Жаргала к нам, — сказал он. — Сегодня хороший будет вечерок, только бы челюсти от смеха не свело. А бузы [3] успеешь сделать?
— Попробую успеть.
— Ну, я пошел. Мяса навари и приготовь все, что нужно. И обязательно несколько добрых буз прищеми.
Цэнгэл ушел. Тут же прибежала Содгэрэл, обняла меня, потом обхватила мои щеки ладонями, ласково заглянула мне в глаза и начала ворковать:
— Все я угадала. Таким и представляла его себе. С носом только промашка вышла. Думала, что у него обычный, с горбинкой, а он вон какой точеный. И лицом и фигурой парень что надо…
Странная женщина эта Содгэрэл. Так обрадовалась приезду Жаргала, словно очень его ждала.
— Скажи чего–нибудь. Что ты все улыбаешься да молчишь? А может быть, он твоя тайная…
Щеки у меня вспыхнули, даже в висках застучало! Тело все покрылось липким потом.
— Алимаа! А ты умеешь угадывать симпатии мужчин по руке?
Я отрицательно покачала головой. От моего молчания Содгэрэл немного смутилась. Отошла от меня к столу, но глядела на меня по–прежнему ласково, наблюдая за каждым моим движением. Эта порхающая, как бабочка, женщина без труда угадала сокровенные мои мысли, которые я никому не открывала. У гадала, что, по–моему мнению, все радости, вся любовь и нежность жены должны быть отданы мужу, и никому другому. Я тогда еще не знала, что можно легко разговаривать с другим человеком одними взглядами, что можно угадывать мысли другого по выражению лица, словно видеть в зеркале.