В этой «международной» торговле весьма выдающуюся роль, конечно, играли сами немцы. Рабочие, которые проводили или исправляли электрическое освещение, налаживали канализацию, наконец, часовые – все приносили в лагерь папиросы, табак, соль, бумагу и обменивали на более ценные предметы. Таким же порядком в лагерь иногда поступали и газеты, хотя в этом отношении немцы были твердокаменными.
Газеты в первые месяцы получали случайно; в этом отношении нам помогала и немецкая аккуратность: немецкие солдаты, рабочие в 8 часов утра всегда едят «фриштик» (завтрак), – это кусок хлеба с колбасой, салом, сыром; «фриштик» завертывается всегда в номер вчерашней газеты;
понятно, что после завтрака газета бросается; обыкновенно лоскутки газет собирались и приносились нашим переводникам. Так узнавались более или менее официальные данные о ходе событий.
Новоети в лагерь передавались и немцами. Но так как все они тогда находились в патриотическом опьянении (охрана была, главным образом, из зажиточных слоев населения), а с подлинными .рабочими массами мы не сталкивались, эти новости были весьма односторонние, и им в лагере большого значения не придавали. Совсем другое, если в лагерь каким-нибудь путем (вначале это случалось очень редко) попадали французские, английские или же русские газеты. Известия из этих источников всегда принимались за чистую монету, и тот, кто оспаривал эти известия, слыл пособником немцев.
Первые впечатления об относительном благополучии лагерной жизни рассеялись в пух и прах в первые же дни. Трудно сказать, чем руководствовалось лагерное начальство, когда оно нас накормило так хорошо в первый раз. В следующие же дни оказалось, что немцы будут кормить нас очень плохо. Хлеба стали выдавать совсем недостаточно, – всего V>s фунта. Утром давали кофе из желудей, вечером – жидкость, в которой крупинка подгоняла крупинку. В обед приходилось довольствоваться одним литром супа. В лавочку с конца ноября 1914 года сестных припасов немцы в лагерь частным порядком, за деньги, не доставляли. Связь пленных с родиной не была налажена, и никаких посылок ни откуда никто не получал. Изголодавшиеся на фронте и во время путешествия в Германию, пленные крайне нуждались в усиленном питании. Одной восьмой фунта хлеба и обеденного супа, конечно, было недостаточно. Приходилось систематически недоедать. Отсюда общее слабосилие, болезни. Несмотря на всякие карантины и другие предохранительные меры, пленные заболевали тифом и другими инфекционными болезнями и умирали сотнями и тыряча^цыд ?; В лагере свирепствовали и легочные болезни, особеинно среди южан, которые трудно переносили климат Гaлферской провинции.