Толчки и раскачивание вагона, а также тонкий матрас практически его не беспокоили. Он к ним привык, он знавал условия еще хуже этих. Когда он, будучи избранным Президентом, ехал из Иллинойса в Вашингтон, пульмановские вагоны еще не были изобретены. Так он и пропутешествовал всю дорогу, сидя на жестком сидении, а потом, когда избиратели четыре года спустя выпроводили его из Белого дома за то, что он оказался не в состоянии сохранить единый Союз, он ехал назад, в Иллинойс, точно так же. «Вот уж меня тогда прокатили», - подумал он и грустно рассмеялся. Он заворочался, пытаясь найти более удобное положение. Все было бы ничего, если бы одна пружина не впилась ему в поясницу, а другая – в плечо. Все, как в жизни: если в одном выигрываешь, то обязательно проиграешь в другом.
Он снова заворочался. Вот – так было лучше. За эти шестнадцать лет после неудачи с переизбранием он накопил богатый опыт железнодорожных поездок.
- Как только у тебя просыпается вкус к политике, - прошептал он в темноте, - все остальное уже неинтересно.
Он думал, что он спокойно вернется в карьере адвоката, которую он оставил, когда въехал в Белый дом. И сначала ему это вроде бы удавалось. Но та страсть к борьбе на высочайшем уровне, которую он приобрел в Вашингтоне, его не покидала никогда. И эту его страсть не могли уже удовлетворить никакие адвокатские резюме и ходатайства.
Он зевнул и затем лицо его исказила гримаса.
То, как демократы заигрывали с Конфедерацией Южных Штатов, также его раздражало. Поэтому-то он и начал выступать с речами по всей стране, делая все от него зависящее, чтобы, чтобы заставить людей увидеть то, что если даже война и были проиграна, то борьба продолжалась.
- О да, я всегда был хорош в агитации, - пробормотал он. – Но кое-что хорошее я также и сделать успел, смею надеяться.
Кое-что хорошее. Соединенные Штаты в конце концов освободили тысячи рабов, которые жили на их территории. Конфедеративные Штаты же держали в неволе миллионы и по сей день. А значительное количество республиканцев в нынешнее время все больше и больше в речах своих уподоблялись демократам, пытаясь оставить позади все горести, пережитые партией и добиться избрания в Конгресс. Значительное количество республиканцев в нынешнее время хотели избавиться от ярма на шее под названием «Линкольн».
Он снова зевнул, повернулся еще раз и заснул – и только для того, чтобы быть разбуженным через полчаса самым грубым образом, когда поезд с шипением и скрежетом остановился на станции какого-то богом забытого городишки посреди прерии. Он также привык и к этому – он все равно ничего с этим поделать не мог. Вскоре он уже снова спал.