Джексон добросовестно отдал ответную честь. Без сомнения, часовые были хорошими солдатами и будут храбро сражаться, если потребуется. Когда же он сравнил их с теми сухопарыми «дикими котами», которыми он командовал в Войне за Отделение, он нашел в часовых много изъянов. Правда, он был достаточно честен с самим собой, чтобы попытаться понять, лежала ли вина за это на них или на нем самом. Чуть ранее в этом году ему исполнилось пятьдесят семь, и на фоне серости сегодняшних дней минувшее представлялось в лучших и более ярких тонах. С каждым новым годом это впечатление лишь усиливалось.
Он проехал в ворота к крыльцу президентского дома. К нему поспешили несколько рабов. Один из них придержал морду лошади, пока генерал спешивался, а затем привязал животное к чугунному столбу перед зданием. Джексон швырнул ему пятицентовик. Раб поймал маленькую серебряную монету со словами благодарности.
Невдалеке стояло запряженное двумя конями ландо, которое он никогда прежде не видел. Кучер, белый мужчина, сидел на козлах и в ожидании хозяина читал газету. То, что кучер был белым, дало Джексону ключ к пониманию того, кем может оказаться пассажир данного экипажа, особенно в сочетании с незнакомой каретой.
И точно, в дверях президентской резиденции показался Джон Хэй , выглядевший в своем черном костюме с просторным пиджаком элегантно, хоть элегантность эта скорее больше подходила для похорон. Новоназначенный посланник Соединенных Штатов был мужчиной на удивление приятной наружности, лет пятидесяти, в темно-русых волосах и бороде которого отсвечивали серебром седые пряди. Он чопорно и скупо поклонился.
- Добрый день, генерал, - поприветствовал он Джексона. Вежливо, но холодно.
- Ваше превосходительство, - тем же тоном ответил ему Джексон.
В свои молодые годы Хэй работал секретарем при Аврааме Линкольне. Уже само по себе, это превращало его в объект подозрений со стороны Конфедеративных Штатов, но вследствие этого также он был одним из немногих республиканцев хоть с каким-то опытом работы в исполнительной власти. Джексон надеялся, что именно эти соображения были причиной того, что президент США Блейн назначил его посланником в КША. Если же это было не так, то подобное назначение очень близко подходило к той опасной меже, за которым стояло оскорбление.
Кустистые выразительные брови Хэя дернулись.
- Я не удивлюсь, генерал Джексон, если наши визиты к президенту Лонгстриту имеют своим основанием одну и ту же причину, - произнес он.
- Вот даже как? И что же это за причина?
Джексон подумал, что Хэй со всей очевидностью прав, но показывать этого не желал. Чем меньше враг знает, тем лучше. А если кто-нибудь в Ричмонде думает, что Соединенные Штаты не враг, то он дурак.