Вот только лучше бы Светка помолчала. Ну, или поменьше говорила. И уж, по крайней мере, не спрашивала бы, можно ли ей завтра прийти с Максимом?
Светочка, родная, конечно, можно. Мне, вообще, какое дело?
Боже, как болит сердце. Но нельзя расслабляться, нельзя отвлекаться. Значит, и боль нужно использовать, переплавить ее в злость, а уж ту — в кураж.
И… раз-два-три.
Завтра спектакль.
* * *
Как только репетиция закончилась, Люцита поехала в табор, отдохнуть, выспаться. Сонливость совсем одолела, прямо-таки с ног валила. Да и не странно. То всю ночь дежурила, выслеживая Баро. То репетиции накатили так, что не продохнуть.
Но только она заснула, как почувствовала рядом чье-то чужое, тяжелое дыхание. Вскочила в испуге:
— Кто здесь?
— Угадай.
— Рыч? Будешь так приходить, я решу, что это Кармелита меня заказала, а не я ее.
— Шутишь… Это хорошо. Это мне нравится. Значит, не боишься.
— Не боюсь. Ничего не боюсь.
— Вот и славно. Давай тогда начнем наши дела решать. Дальше тянуть некуда. Завтра я заказ выполню. А сегодня, стало быть, нужно золото забрать. Ты ж все темнишь, так мне место и не назвала…
— И не назову, пока ты свое дело не сделаешь.
— Э-э-э, нет, — голос у Рыча стал злой, с хрипотцой. — Не пойдет так, девочка. Что за спор? Сначала деньги, потом — заказ. Ты же знаешь, цыгане не обманывают.
— Нет, Рыч! Тебя твой хозяин, с которым ты столько лет проработал, выгнал, а ты хочешь, чтоб я тебе поверила. Нет!
— Так! — Рыч совсем взбесился, схватил ее за шею. — Слушай меня. И внимательно. Ты мне скажешь. Ясно?
Но увидев ее глаза, такие же злые, как у него, и такие же непокорные, опять решил сменить кнут на пряник.
— Ты можешь мне верить. Именно потому, что хозяин вот так меня выгнал, можешь. Я так его ненавижу. Так…
Люцита пристально всмотрелась в его глаза. И поверила.
— Хорошо. Только руку с шеи убери. А то слова добрые говоришь, а душить продолжаешь.
— Извини, — Рыч убрал руку. — За золотом глухой ночью пойдем.
— Да ты что? Я же не высплюсь. Выглядеть буду ужасно. А у меня премьера!..
— Ничего. Как вернемся, еще доспишь свое. После хорошей прогулки сон самый сладкий. А до рассвета мы будем неразлучны.
— С какой стати?! — яростно блеснула глазами Люцита.
— Нужно. Хорошая подготовка никогда не помешает. Сейчас пойдем в театр. Будем репетировать смерть твоей лучшей подруги.
* * *
С лицом совершенно героическим и заплетающимися ногами Сашка вошел в кафешку к Маргоше. Долго нежно смотрел на выразительную Маргоши-ну спину. А когда она повернулась к нему не менее выразительной грудью, многозначительно сказал: