— Ну так пробуй!
Рубина согласно кивнула, но тут не выдержала Зем-фира. Обняв старушку за плечи, она сказала мужу:
— Рамир! Она не все тебе сказала. После такого "лечения" все болезни внучки возьмет на себя бабушка. И тогда может умереть сама Рубина…
Баро замер, вопросительно посмотрел на Рубину, потом перевел взгляд на Земфиру. Та продолжила объяснение:
— Это обряд, когда шувани берет на себя болезнь того, кого лечит.
— Послушай меня, — заговорила Рубина, обращаясь к Баро. — Ты не веришь врачам, так позволь мне совершить этот обряд. У нас нет другого выхода.
— Но ты же можешь не выдержать, — начала было Земфира, но осеклась под резким взглядом Рубины.
Заговорил Баро:
— Скажи, Рубина, а если бы священное золото было в моих руках, можно было бы без всего этого обойтись?
— Не знаю, Рамир, не знаю. Но даже если и так, мы не можем ждать!
— А если золото найдется?
— Рамир! Дорога каждая минута. Позволь нам попробовать спасти Кармелиту.
И вновь Баро нужно было принимать решение. Очень тяжелое решение.
Принимать его самому, и не откладывая.
— Рубина, ты веришь в то, что это ей поможет?
— Без веры я не была бы шувани и не могла бы помогать людям.
— А это действительно для тебя так опасно?
— Думаю, что все обойдется. — Рубина подталкивала Баро к положительному ответу — так она хотела помочь и ему, и своей внучке.
— Рамир, дорогой, — заговорила с болью Земфира. — Рубина делает доброе дело, спасает Кармелиту, но…
Старушка метнула взгляд на Земфиру, запрещая ей продолжать.
— …Но, возможно, ведь все и обойдется? — проговорила Земфира.
— Ну, тогда — с Богом! — решился после паузы Баро и сделал то, чего не делал никогда за всю свою жизнь — встал перед Рубиной на колени и поцеловал ее старушечью в морщинах руку.
— Только об этом, Рамир, никто не должен знать. И пока мы не закончим, никто сегодня не должен заходить в комнату Кармелиты.
— Я все понял, Рубина. Туда не зайдет никто. Если понадобится, я сам буду вашим охранником.
Баро перекрестил уходящих женщин.
Нагуляв за день хороший аппетит, Васька вернулся домой. Он вбежал в палатку и тут же кинулся к оставленной для него на столе порции.
— О! Явился — не запылился! Где тебя черти носили? — поинтересовалась Розаура.
— Да так, по городу гулял.
— Ах, по городу гулял? А у мамы, значит, разрешения спросить не нужно?
— Но я ведь уже взрослый!
— Взрослый? А совсем недавно этого взрослого, который по городу гуляет, на кладбище уволокли — слава Богу, живой вернулся!
— Так что ж теперь — и из палатки не выходить? Розауре попалась под руку Васькина игрушечная собачка: