И вот наступают времена Александра Македонского. Горсти железных людей выходят на бой с полчищами врагов, совершают длиннейшие, изумительные походы. Одним словом, /65/ тогда в некотором роде разыгрывается нечто аналогичное нашим усилиям и успехам в Средней Азии. животворное веяние проносится над нею. Греки упорно стремятся пересоздать наследованные от персов сатрапии на рубежах Турана, осилить и подчинить последний, умственно и нравственно сдерживать все в сфере эллинского круга идей. Устанавливается широкий взгляд на вещи. В торговом отношении обращается внимание на Аму-Дарью, на Каспийское море. На нем строится флотилия. Мечтают о соединении его каналом с Понтом Эвксинским. Но постепенно западное влияние слабеет. Ему недостает еще внутренней мощи править отдаленными самобытными краями. Над ними сгущается мрак. Мы пока не знаем даже хорошо, как в них чередовались события. Известно лишь, что постепенно средне-азиатские страны, под напором вторгавшихся в них разнороднейших элементов, образовывали царство за царством. Индо-скифские владыки сменяются парфянскими, эти - персидскими. Китайские войска пробиваются до каспийского побережья. В Самарканде скопляются рабочие-китайцы. Общение с Небесной империей, по-видимому, делается теснее. Тем не менее не создается ничего устойчивого. Брожение по-прежнему раз- /66/ ъединяет ирано-туранские народности. Пока не является с оружием в руках суровый ислам, Средняя Азия подобна взволнованной морской поверхности.
Новые религиозные начала, связи с молодым и обширным мусульманским миром, расцвет в нем наук, культурное значение городов - все точно сговаривается возвеличить ее до небывалой степени. Но и это оказывается не слишком продолжительным. Если приумолкли кочевники вблизи, так поодаль собираются тучи. Из Забайкалья подымается Чингис-хан. Монголы неудержимо стремятся и завоеванием ради завоеваний. Арабской цивилизации, поколебленной ими, уже не подняться в старом блеске. Туран опять раздвигает свои границы.
По временам видишь, как будто прошлое воскресает. Тамерлан и Тимуриды, насколько можно, пекутся о знаниях, об искусстве. Но мало помалу все, чем раньше справедливо гордились туземцы, тускнеет, мельчает, вырождается. В текущем столетии туркмены совершенно отбрасывают и принижают иранцев.
Массою причин христианская держава побуждена вмешаться в среднеазиатские дела. Россия властным движением прекращает тамошние смуты, идет в степи и центры ханств /67/ с гуманной политикой, ставит себе задачей по-европейски работать на свежем поприще. Однако, труд такой весьма и весьма нелегок. И в людях‚ и в средствах для того немудрено ощутить величайший недостаток. И вот тогда-то один из наших выдающихся государственных деятелей, генерал Анненков, наперекор мнению близорукой толпы, ясно и твердо намечает железнодорожный путь от Каспийского моря в глубь страны. Мысль о проведении подобной линии, по недоступным почти местностям, встречена несочувственно‚ считается чуть ли не безумием, возбуждает опасения - как же в конце концов бороться при этом с тремя плохо одолимыми преградами: движущимися песками, безводьем и отсутствием топлива.