Из недавнего прошлого одной усадьбы (Олсуфьев) - страница 146

Последняя страница личного экземпляра книги Ю. А. Олсуфьева «Матерьялы к истории рода Олсуфьевых» (Москва, 1911) с рукописными вставками автора 1920–1930-х годов. Частное собрание, Москва

Были раскомпонованы красиво по стенам и разные занимательные предметы: кабильские мелодично звеневшие подвески, привезенные из Северной Африки, трубка с бисерным чубуком, громоздкий пистолет XVIII века и две чудесные выходные трости вице-канцлера А. М. Голицына, облицованные слоновой костью, изысканно отделанной золотом, эмалью и мелкими камнями.

Злополучный пистолет сыграл роковую роль: когда приехали забирать Юрия Александровича, то его засчитали «оружием», хоть им и объясняли, что это всего лишь совершенно непригодная для стрельбы мемория какого-то предка из знаменитых русских адмиралов, то ли Спиридова, то ли Сенявина, но в протоколе обыска кремневый пистолет был зафиксирован как «незаконно хранившееся оружие».

Года через два в квартиру, воспользовавшись отсутствием Софии Владимировны и поселившейся с нею скромной и милой женщины Таси, залезли воры, оказавшиеся, к счастью, совершенными примитивами. Не зная, чем сбить с сундука висячий замок (нутряной сломали ранее, при обыске), они били по нему и кольцам вооружившись для этого массивными серебряными подсвечниками XVIII века, которые тут же на полу и бросили. Украли старую, подбитую лисой, зимнюю куртку Юрия Александровича да еще несколько тоже ношенных вещей. Заинтриговала воров тонкой резьбы восточная шкатулочка с секретом, в которой на слух что-то скользило и перекатывалось. Не затрудняя себя в поисках запора, они раздавили шкатулку каблуком, но вместо золота и бриллиантов оттуда посыпались замечательные геммы, которые Юрий Александрович давно с любовью и знанием дела собирал, часто даже показывая их специалистам из Эрмитажа. Все это, правда, было до Революции, после которой уж ни о каком собирании нечего было и думать. Вернувшись домой, София Владимировна долго находила разлетевшиеся по всем углам и щелям чудесные вещички двух– и трехтысячелетней давности. А еще через три года, хмурой неприветливой осенью, и сама София Владимировна покинула эти стены и дорогие ее сердцу вещи навсегда, унося на плечах лишь темный теплый шарф, с которым написал ее когда-то великий Серов.

Поскольку в личном архиве Ю. A. Олсуфьева нет даже черновых списков собственных изданных работ, настоящий перечень составлялся с учетом изданий, имеющихся в Российской Государственной библиотеке, в научном архиве и библиотеке Сергиево-Посадского историко художественного музея-заповедника и в той части библиотеки Ю. А. Олсуфьева, которая хранилась в собрании Е. П. Васильчиковой (Москва). При некоторых изданиях, прежде всего при книжечках и статьях Ю. А. Олсуфьева, опубликованных с 1919 по 1928 год Комиссией по охране памятников искусства и старины Троице Сергиевой лавры и Сергиевским историко-художественным музеем, мы сочли необходимым дать пояснения о тиражах издании, поскольку последние являются ныне библиографической редкостью. Для ряда работ такие сведения, отсутствующие в выходных данных, извлечены из архива Сергиево-Посадского музея (оп. 1, № 71, л. 16). Они указаны в квадратных скобках.