– Позволь тебя баловать, наслаждайся жизнью! – таков был его совет.
Так все и продолжалось. Когда Мария предложила приготовить завтрак для себя и Франко, его мать, графиня Патриция, так взглянула на невестку, будто та предложила собственноручно почистить туалет.
– Dolce far niente![16] – потянулся Франко, как кот. – Было бы самым глупым поступком просто так лежать в постели, правда? – Он поцеловал Марию в нос.
– Ты умеешь читать мысли? – спросила она в ответ и зарылась лицом в прохладу между его подбородком и шеей. Жесткая щетина царапала ей щеки, но она еще сильнее прильнула к нему.
– У нас дома правда не говорят, что безделье приятно. Ведь именно работа приносит радость в жизни!
– Твои земляки просто ничего в этом не понимают.
Франко медленно водил указательным пальцем правой руки по ее груди.
– Но я все же мог бы согласиться на некую небольшую деятельность.
Он задрал ночную рубашку Марии, и его губы тут же коснулись ее соска. Тысячи мелких искр заплясали у нее в животе.
– А что скажет твой отец, если мы и сегодня не спустимся к завтраку? – пробормотала Мария, когда снова смогла вздохнуть. Она осыпала мелкими поцелуями шею Франко, не дожидаясь его ответа. Но скоро и этого ей перестало хватать. Мария скользнула глубже под одеяло. Она нащупала мужское достоинство Франко и начала гладить его обеими руками. Мария улыбнулась, когда Франко нетерпеливо застонал.
– Piano, mio amore, – прошептала она. – В эту игру могут играть двое, разве нет?
– Ну как? Ты сегодня выпьешь с матерью чашечку кофе? – спросил мимоходом Франко, надевая носки.
Мария, все еще лежавшая на кровати, взглянула на него. «Как же он красив, мой итальянец!» Она обеими руками погладила живот, в котором рос их ребенок.
– Не думаю, – так же равнодушно ответила Мария. – Ты же знаешь, я хочу закончить свои «Четыре элемента».
– Но она бы обрадовалась тебе. Вы могли бы поболтать о чем-нибудь и познакомиться поближе. Может, если ты ей покажешь свои новые стеклянные картины, то приобщишь ее к своему искусству и она перестанет воспринимать твою работу отстраненно…
– Я буду рада видеть твою мать здесь в любое время.
Мария указала на дверь справа, за которой располагалась стеклодувная мастерская. Правда, ей придется ждать графиню, пока рак на горе свистнет, в этом Мария была уверена! Она удивлялась, как мало ее волновало, что мать Франко ее недолюбливает. Никто и ничто не могло проникнуть сквозь кокон счастья, в который Франко укутал ее и ребенка.
– Мария, почему ты хочешь все так усложнить для нее? – Франко подошел к кровати и встал на колени рядом.