— Это он пошутил, — стала оправдываться Аленка. — Это у него шутки такие.
Официантка неопределенно кивнула и отошла.
— Ты напугал ее своим взглядом. Как ты любишь красивых женщин, — заговорила она.
— Не нахожу ее слишком красивой, — польщенно возразил он.
— Но и не уродка.
— Нет, отнюдь.
Она оглянулась в сторону его приветственного поклона. Прищурилась и вдруг отпрянула.
— Боже мой! Это Соня Тышлер! Она меня узнала! Ты знаком с ней?
— Это Соня Тышлер. Я с ней многократно пересекался в компаниях. Однажды сидели в компании рокешников… У меня тогда проскочил сценарий в «Дебюте», и я истратил на вино около сотни. Причем пили одно сухое.
— Не понимаю, как это можно истратить за вечер сто рублей?
— Несложно. Нас было человек двадцать. Можно было бы и больше, если б было шампанское и коньяк. Но было одно сухое.
— Да-а… А вторую ты помнишь? Высокую блондинку, Лену Балашову? Мы ее еще встретили тогда, в зале Чайковского?
— Когда тогда? Не помню.
— Ну тогда, когда встретили… — она задержалась и на мгновение уронила взгляд, — Марика. Как он любит высоких с шикарными волосами!
— И Марика не по-мню, — отчеканил по слогам он.
— А ведь он умолял меня выйти за него замуж, — вздохнула она.
— И что же ты? Выходила бы.
— Но я же не люблю его! — возмутилась она.
— Ах, вот как… А кого ты любишь?
Он подождал ответа. Она рассеянно смотрела в стену.
Принесли лапшу.
— Спасибо, — сказал он девушке. Та, кивнув, исчезла.
— Ты так действуешь на официанток, что они не знают, восхищен ты ими или смеешься, и поэтому начеку и подают быстро.
— Ты опять преувеличиваешь мои чары, — возразил он благосклонно. — Вот увидишь, следующую перемену замучаемся ждать.
Он, быстро схлебав лапшу, стал смотреть на людей.
— Тебе нравится эта маска? — спросила она. Он, не оборачиваясь, кивнул. — А ты знаешь, у нас в соседнем подъезде изнасиловали женщину, и она даже не сопротивлялась. Крупная такая — настоящая матрона… Представляешь? Ужас какой. Мать троих детей… А ты хотел бы, чтобы волосы у меня были, как у Лены Балашовой?
— У нее безобразные волосы.
— Нет, я про длину.
— Длина не существует сама по себе. Ты хочешь сказать, что ты бы сопротивлялась? Уверен — не пикнула бы.
— Да ну тебя! Где ты был вчера полседьмого?
— Здесь же, за этим столом.
— Ну вот, а я тебе в это время в окно кричала. А с кем ты был?
— Ее ты не знаешь. И еще с Душевским.
— Не может быть! Ты не мог быть с Душевским. Ты знаком с ним? А она кто? Очередная поклонница?
— Ты меня с ним познакомила. Теперь мы приятели.
По ее трогательно-безвольному лицу прошла небольшая волна.