У Амелии не было ни малейшего желания развлекаться. Ей казалось, что она все еще чувствует на своем плече руку маркиза, от чего она испытывала невыразимый дискомфорт. Однако времени разобраться в своих неприятных ощущениях у нее не было. По аллее поднимались все новые экипажи. Оркестр играл сонату Моцарта. Софи, явно очень довольная, встречала гостей, заливаясь гортанным смехом, когда ей делали комплименты относительно ее платья или прически.
Церемония представлений длилась более получаса, при этом часто звучала одна и та же фраза:
– Баронесса Амелия фон Файрлик, подруга императрицы Австрии, по состоянию здоровья ей необходим наш мягкий климат.
Каждый раз эти слова воспринимались с воодушевлением, по крайней мере теми из приглашенных, кто до этого не был знаком с молодой женщиной. Гости удивлялись, даже склонялись в реверансе, мужчины целовали Амелии руку, стремились завладеть вниманием прекрасной чужестранки. Любопытство гостей сдерживало лишь хорошее воспитание, но они обещали себе удовлетворить его позже, после ужина.
Амелии понадобился весь опыт пребывания при венском дворе, чтобы сохранять внешнюю безмятежность и одаривать всех любезной улыбкой. Наконец Софи пригласила веселую компанию, собравшуюся в большой зале, пройти в парк. Великолепная хозяйка, она направилась к накрытым столам под руку с пожилым седовласым аристократом.
Чувствуя, как к горлу подступает комок, а тело охватывает дрожь, Амелия воспользовалась этим моментом, чтобы уединиться в расположенной поблизости библиотеке.
«Я не смогу провести вечер с этими людьми. Маркиз был прав: привлекать ко мне внимание было не самой лучшей идеей», – подумала она.
Амелия с трудом переводила дух; ей пришлось присесть. Но ей стало еще хуже, когда в комнату вошел Эдмон.
– Все в порядке, моя милая? – тихо спросил он.
В золотистом свете керосиновых ламп его смуглая кожа приобретала медный оттенок. Его довольно длинные каштановые волосы были собраны на затылке, и он совсем не походил на богатого и знатного землевладельца.
– Легкое недомогание, месье, – ответила она.
– Я хотел сказать, что в этом платье вы выглядите восхитительно, – заявил он. – Ну же, смелее! Худшие минуты, когда на вас было направлено всеобщее внимание, позади.
– Конечно, это было весьма неприятно, однако я была обязана оказать вашей супруге эту услугу. Я так признательна ей за ее доброе отношение ко мне, за ее преданность.
Лицо Эдмона приняло едва уловимое насмешливое выражение. Он взял Амелию за руку.
– Что же, раз уж речь зашла о благодарности, о долге, который вам следует уплатить, вы должны завоевать наших гостей, завоевать весь наш край виноградников. В противном случае Софи будет разочарована. Не бойтесь, я буду вашим галантным кавалером…