Маркиз принялся перечислять достоинства четырехлетней кобылы рыжей масти, подробно рассказывая императрице о происхождении лошади. Глядя на любимого жеребца Эдмона, великолепное животное, пугливо косящее глазом, Елизавета пришла в восторг:
– Какая шея! А спина! У него такие тонкие и в то же время такие крепкие ноги! Могу ли я проехаться на нем?
– Естественно! Я буду счастлив доверить мою лошадь лучшей наезднице Европы. Мы с супругой составим вам компанию. Сейчас идеальное время для прогулки по поместью…
Они рысцой пустились в путь. Софи начинала жалеть о своем упорстве. А ведь Эдмон предупреждал ее! Елизавета была первоклассной наездницей, Эдмон обладал богатым опытом верховой езды, а вот Софи держалась в седле неуверенно. Однако, надув губы, она настояла на своем.
Маркиза быстрым аллюром доскакала до виноградников. Однако ее решимость ослабла, когда императрица изъявила желание преодолеть несколько препятствий. Эдмон выбрал соответствующий маршрут.
– Если мы направимся к лесу через холмы, то обнаружим лежащие поперек дороги стволы деревьев. Этого будет достаточно, как вы полагаете?
– Ваше величество, это рискованно! – воскликнула разволновавшаяся Софи. – Вспомните, что произошло в Нормандии, в лесах возле замка Сассто. Вы до смерти напугали всю вашу свиту, когда упали с лошади, перепрыгнув через ствол дерева. Вы тогда потеряли сознание. Мне рассказал обо всем доктор, который вас лечил. Умоляю вас, ваше величество, если на наших землях с вами случится несчастье, я этого не переживу.
– Ни о чем не беспокойтесь, моя дорогая Софи, – твердо произнесла Елизавета. – Я не совершу больше подобной ошибки. Я заставляла мою лошадь преодолевать препятствия в обратном направлении, и тому животному далеко до такого сильного, с уверенной поступью жеребца вашего супруга.
С этими словами Сисси, преобразившись от предвкушения скачки во весь опор, пустила животное галопом. Эдмон последовал за ней, стараясь не отставать.
Потрясенная Софи придержала свою лошадь. Эти двое – безумцы! Она закричала им вслед:
– Я возвращаюсь, будьте осторожны, ваше величество!
* * *
Пришло время отъезда. Наемный экипаж с четверкой белоснежных лошадей уже стоял у подножия главной лестницы. Кучер, обрадованный неожиданной удачей, поправлял поводья. Ему хорошо заплатили, а после настоящего пира в кухне он уснул на удобной скамье, в глубине помещения для сбруи и седел.
В целях соблюдения тайны прощание устроили в большой зале. Амелия поцеловала императрицу, которая не сводила с нее ласкового взгляда. Тетя Каролина, растроганная, склонилась перед Елизаветой в поклоне, затем, уступив материнскому порыву, долго пожимала ей руку.