Он протягивает руку, чтобы помочь мне, но я вздрагиваю, и он убирает руки в карманы.
— Какая тебе, черт возьми, разница? Ты меня продинамила.
— У меня были дела.
— Мыла голову или делала маникюр?
Или сестра вырвала мне прядь волос, а мама устроила скандал? Я тыкаю пальцем в его грудь:
— Ты мудак.
— А ты стерва, — не остается он в долгу. — Стерва с невероятной улыбкой и глазами, которые могут свести парня с ума.
Он морщится, будто сказал лишнее и хочет забрать свои слова обратно. Я ожидала, что он наговорит мне много чего, но явно не такого. Только не такого. Я замечаю его покрасневшие глаза.
— Ты под кайфом, Алекс.
— Да, ты тоже не особо трезвая. Может быть, теперь самое время подарить мне поцелуй, который ты мне должна?
— Еще чего.
— Por quéno?[58] Ты боишься, что тебе так понравится, что ты забудешь про своего парня?
Поцеловать Алекса? Никогда. Хотя я думала об этом. Много. Больше, чем должна. У него такие полные и манящие губы. О боже, он прав. Я пьяна. И я чувствую себя неправильно. Я в каком-то оцепенении и несу какой-то бред, думаю о том, о чем не должна. Например, хочу почувствовать его губы на своих.
— Хорошо. Поцелуй меня, Алекс. — Я делаю к нему шаг. — Тогда мы будем квиты.
Он поддерживает меня за руки. Вот так. Я собираюсь поцеловать Алекса и понять, как это будет. Он опасен и дразнит меня. И он такой сексуальный, такой притягательный, такой красивый. Когда я нахожусь так близко от него, мое тело дрожит от возбуждения, а голова идет кругом. Я хватаюсь пальцами за его ремень, чтобы успокоиться. Такое ощущение, будто мы стоим на карусели.
— Тебя сейчас стошнит, — говорит он мне.
— Нет. Я… наслаждаюсь прогулкой.
— Но мы никуда не двигаемся.
— Ой! — У меня все поплыло перед глазами. Я отпускаю ремень и смотрю под ноги. Они словно отрываются от земли и летят над песком.
— У меня просто закружилась голова, вот и все. Я в порядке.
— Вот черт.
— Если ты перестанешь двигаться, мне будет намного лучше.
— Я стою на месте. И терпеть не могу приносить плохие новости, но, мамасита, ты сейчас блеванешь.
Он прав. Мой желудок сжимается. Алекс держит меня одной рукой, а другой убирает от лица мои волосы, когда я наклоняюсь. Я ничего не могу поделать со взбунтовавшимся желудком. Меня тошнит. Я издаю мерзкие булькающие и хрипящие звуки, но я слишком пьяна, чтобы переживать из-за этого.
— Прости, — говорю я между позывами рвоты. — Меня вырвало на твои ботинки.