Используя психоисторические средства — как и повсюду в этой книге — можно было бы сказать, что пока люди не развили дифференцированное сознание (или сознательное эго), они воображали Бога или богов себе подобными, так что совпадение добра и зла было частью как их, так и божественной природы. Более продвинутые духовные традиции унаследовали некоторые из этих монистических подходов; таким образом, мистическая еврейская теология говорит, что Бог принимает участие как в доброй, так и в злой тенденции (yetzirim).
С развитием сознания ум начинает различать благотворную и вредоносную стороны бытия. Напряжение от попытки удержать концепцию Бога, соединяющего добро и зло, становится невыносимым, так что разуму приходится их разделять. Таким образом, возникает понятие радикального дуализма, самым ярким примером которого является Зороастризм. Здесь истинный и добрый Бог, Ахура Мазда (иногда называемый Ормаздом) имеет божественного антагониста, известного как Ангра Майнью (Ахриман). Они вовлечены в вечную космическую борьбу за превосходство. И хотя Ахура Мазда является высшим, и его победа обеспечена, до тех пор, пока творение терпит Ангра Майнью, борьба с ним будет продолжаться, принося в мир страдания.
Сложное, но безличное видение зла и его происхождения можно найти в великих религиях, зародившихся в Индии. Эти традиции рассматривают зло, как часть непросвещенного состояния существования и видят причину злого в невежестве (avidya). При достижении просвещенного сознания и, следовательно, восхождения за пределы всех дуальностей, практик освобождается от кармы и от всех условий, в которых проявляется зло. То, что такое освобождение неизбежно приводит к прекращению воплощенного существования не всегда верно, но жизнь, как мы её знаем, несомненно, прекращается, и вместе с ней также наступает конец зла.
Четвертая категория включает в себя классический монотеизм, такой, какой мы находим в ортодоксальном Иудаизме и Христианстве. Хотя традиции других трех категорий приписывают существование зла Богу, противоположному злобному Богу, или же человеческому невежеству, иудео-христианская мысль находит корень зла в человеческом грехе. Как мы видели в главе 3, миф сотворения основной иудео-христианской традиции с его историей о Саде Эдема и любопытными событиями, произошедшими там, формирует основу для данного представления. То есть преступление, совершенное первой человеческой парой, привело к «падению» творения, и результатом этого является нынешний мир.
Даже в секуляризированном веке, таком, как наш собственный, могучий призрак подобных верований продолжает бросать тень на наши умы. Можно только гадать, как иначе могла бы развернуться история, если бы вина Падения не сдавливала души мужчин и женщин в иудео-христианской культуре!