— Как исчезнет?
— Он просто пропадет, вот увидишь.
Отец покачал головой.
— По-моему, Гартмут, из тебя растет настоящий фокусник, — с неприкрытым восхищением произнес он. — Гугельхупф, конечно, пек не ты, потому что пекарь из тебя никудышный. Но ты нашел отличного мастера. Признавайся, кто это. Бауэр? Или Петер Махер?
В ответ гугельхупф беззвучно растворился в воздухе.
Старший Шоске стоял как громом пораженный. Исчезновение произошло прямо на его глазах.
— Что это? — с трудом выговорил он.
— Я же говорил тебе, это был не гугельхупф, — терпеливо произнес Гартмут. — Говорил, что он исчезнет. Вот он и исчез. Они не могут долго существовать и пропадают.
— Совсем? — спросил отец, не отрывая взгляда от того места на полу, где только что лежал гугельхупф.
Гартмут не ответил.
— Но ведь это был настоящий гугельхупф! — произнес его отец, изумленно оглядывая комнату. — Он пахнул как гугельхупф, я держал его в руках!
Гартмут вздохнул и повторил:
— Это был не гугельхупф, папа. Я же говорил тебе.
— А ты можешь создать такой же? — требовательно спросил отец.
— Могу.
— И чтоб он так же исчез?
Гартмут в сомнении взглянул на него.
— Они все исчезают, рано или поздно. И есть их нельзя — они ядовиты.
Он попал в точку.
— В самом деле? — разочарованно спросил отец. — А я уж подумал, что можно было бы их.
— Нет. Их нельзя продавать.
— Но они все равно исчезнут! — с хитрым видом заявил отец.
— Папа! У них просто форма гугельхупфов. Их нельзя продавать людям! А если кто-нибудь отщипнет кусочек по пути домой?
Отец недовольно помолчал, а потом из него вырвалось возмущенное:
— Но почему? Почему у них такая форма?
Похоже, он сдался.
— Не знаю, — покачал головой Гартмут. — Быть может, потому, что я сын пекаря.
Для старшего Шоске это был аргумент неопровержимый. Конечно, во что еще может превращать духов сын пекаря? Не в окорок же. Такое мог сделать только сын мясника. Но долго еще он собирался идти во дворец, чтобы поведать самому великому герцогу о чудесном даре сына. О своем намерении предстать пред очами его королевского высочества он рассказывал друзьям, родственникам, соседям, кухарке Эльзе, посетителям пекарни, и, хотя цели этой встречи он предпочитал в подробностях не раскрывать, постепенно весь город узнал о том, что сыну пекаря Шоске удаются чудесные гугельхупфы, которые обладают целительными свойствами и пропадают из пекарни буквально в мгновение ока, так они хороши. Продолжались эти разговоры несколько месяцев, все это время обрастали разными подробностями, а потому очень многие захотели попробовать чудесные гугельхупфы Гартмута — и это стало для семейства Шоске настоящим испытанием, потому что любители гугельхупфов стали заглядывать в пекарню в часы урочные и неурочные и уходили весьма недовольные, ибо хваленых гугельхупфов в наличии не оказывалось ни в урочные часы, ни в неурочные. Гельмут Шоске уже и сам жалел, что распустил язык, Поначалу он попытался использовать отцовскую власть и стал настаивать, чтобы Гартмут освоил какой-нибудь рецепт приготовления гугельхупфа, куда можно было бы добавить какой-нибудь экзотической пряности — для придания волшебности вкусу кекса.