Вот поэтому Андрей Ведерников, стоявший в восемь вечера в холле изысканного французского ресторана с небольшим изящным букетиком и скучавший в ожидании своей дамы, был сражен наповал.
Раздосадованная занятостью Платона и крушением собственных благих намерений, Женька не просто купила новое платье, она вообще вложила в свой сегодняшний облик душу, женскую мстительную стервозность и внутреннюю неудовлетворенность собой, которая прямо пропорционально выразилась в удовлетворенности внешней.
А потому, когда Евгения Потапова с королевской высокомерной небрежностью вплыла в холл ресторана, все пребывавшие в нем на тот момент мужчины подтянулись и впились в прибывшую заинтересованными взглядами, а некоторые даже зашевелились, непроизвольно тронувшись к эпицентру притяжения.
Андрей как раз скучливо отвернулся от входа, размышляя, чем занять ожидание своей дамы: вести деловые разговоры место не располагало, не в смартфоне же рыться от скуки? Когда спиной ощутил некую перемену атмосферного давления у себя за спиной. Давление в совокупности с градусом заметно повысились. Он с удивлением обернулся и увидел Потапову.
Он даже не понял, что с ней произошло. Вроде бы та же прическа или почти та же. Во всяком случае, рыжей она не стала. Шикарное в меру декольтированное платье. Нет. Не то. Перемена произошла в ней самой.
Из симпатичной, в общем-то, довольно заурядной девчонки она преобразилась в этакую опасную штучку, искушенную сердцеедку, заманчиво недоступную и вообще какую-то непонятную, затрагивающую тайные, но весьма болезненные струны мужской души.
Ленивая грация, с которой она двигалась, сочетавшаяся загадочным образом с порывистостью, презрительное невнимание к окружающим, потрескивающая магнетическая напряженность и высверкивающая чертовщинка в глазах — вот что сделало ее сегодня неотразимой. Андрей едва заметно усмехнулся над собой. Что-то тебя, старик, потянуло сегодня на романтику. Чертовщинка, магнетизм. Может, просто тушь новая? Или освещение удачное? Да, слабоват ты стал с годами, если какая-то девица может произвести на тебя такое ослепляющее, а главное, оглупляющее впечатление простым появлением в ресторане в новом платье с причесанной головой.
Но, несмотря на эту самоиронию, Женька его все же зацепила. Он почувствовал это, подойдя к ней вплотную. Магическое Женькино воздействие не ослабло, не исчезло, а, напротив, загадочным образом усилилось.
«Наверное, все дело в ее насмешливом, слегка презрительном, совершенно незаинтересованном взгляде, — предположил Андрей, почувствовав вдруг неожиданную, неподобающую робость. — Боже, неужто мы все настолько примитивно устроены, что любое пренебрежение нашей драгоценной персоной способно включить в нас древний инстинкт завоевателя?» — осчастливил себя Андрей еще одним ироничным, полным многоопытной мудрости замечанием.