— А-а-а-й-а-а!
Он всегда ее любил. Даже в моменты редких ссор.
— А-а…
Контрольные огни на приборной панели моргнули и погасли, и весь мир погрузился для него во мрак. Красный глазок индикатора мигал внутри гермошлема под самым краем стекла и Вяземский увидел быстро выросшую на стекле колючую шубу инея.
Она не была красавицей, его Галя, но глядя в ее черные глаза, он всегда видел ее истинную красоту — близкую, родную, красивую внутренним своим светом.
— Про-о-ости-и и-иня-я-а-а…
Им всегда было интересно вместе. Еще когда они учились в институте, Галя говорила ему, что у него широкий кругозор и что ей нравится его слушать.
Широкий кругозор.
Боль, мука, тоска и ужас.
Кровь с силой молота била в виски, вокруг рта Вяземского образовалась вата из замерзшего пара и крови. Лицо бесчувственное-картонное, стянуло.
Вспомнилось, как они бросались снежками во дворе их одноэтажного дома, как согревал он ее руки своим дыханием. Он верил, что они всегда будут вместе, что не оставят друг друга никогда, а теперь он умрет здесь, а она будет умирать там.
«— Я подвел нас.»
— А-а-я-я!..
И не сдерживаясь, Вяземский закричал, вложив в этот свой крик всю боль и муку, затих, набирая леденящий воздух в обожженные морозом легкие, закричал опять — долго, предсмертно.
* * *
На «Торе-2» собрались все, в том числе и дублеры. В просторном отсеке, где в три ряда стояли девять противоперегрузочных кресел, люди говорили мало, многие смотрели на прикрепленные под потолком экраны внешнего обзора. Ярко светили со стен световые панели, слышался редкий писк невидимых датчиков.
На первых трех креслах сидели — Степан Кот, Алла Кофман и Тамоцу Аоки, в следующем ряду — Ясу Аоки, Дженефер Роберсон, и дублер Семен Кисловский, за ними — дублеры Ганс Вульф и Света Ланина.
Учитывая еще троих ожидаемых участников экспедиции, мест на всех не хватало.
Степан Кот на это сказал — повезу, как дрова.
Ввиду отсутствия радио связи, задействовали оптическую связь, приемопередающие устройства, использующие вместо радиоволн, лазерный луч. Большим недостатком такого способа сообщений была необходимость прямой видимости объекта сообщения.
Кот оставил лишь малое освещение — два плоских боковых светильника.
Все собравшиеся были одеты в скафандры.
Алла Кофман произнесла бесцветным голосом:
— Что-то новенькое.
В экране переднего обзора полыхало зеленное зарево, далеко, где-то у самого горизонта. К нему уже привыкли, но сейчас в картине свечения появились изменения. Сотни крошечных, ярких, белых искр, подобно маленьким светлячкам, хаотично поднимались вверх к звездному небу — медленно, неторопливо.