Вечером, когда убрали после ужина со стола, Марфа Тихоновна села писать заявление об уходе. Крупные кривые буквы, выведенные рукой самоучки, медленно, но твёрдо вставали одна к другой.
Настя с Дуней Волнухиной сидели в горнице. у тёплой печки и по очереди рассказывали друг другу сказки. Отец тут же в горнице сидел на диване, просматривая газеты.
Вошла мать и вполголоса сказала отцу:
- Прохор, там мать какое-то заявление пишет. Случилось, что ли, что?
Прохор поднял брови:
- Не знаю!
Он отложил газету и вышел в кухню:
- Мать, ты что это? «Прошу меня уволить!…» Ты что, с работы уходишь?
- Ухожу, - ответила Марфа Тихоновна, - и с работы ухожу и из колхоза ухожу.
Прохор сел с ней рядом:
- Ну, с работы, конечно. Уж не молоденькая! И отдохнуть пора. Но вот из колхоза?… Это что же означает?
Марфа Тихоновна, приподняв брови, устало глядела в сторону:
- То и означает. Без работы я жить не могу, а делать мне здесь больше нечего. К Нюше пойду, у неё дети маленькие. С ними нянчиться буду. А что мне здесь делать?
Прохор полил плечами:.
- В доме всегда дело найдётся!
Настя не подозревала, о чём разговаривают отец с бабушкой. А мать, делая вид, что читает газету, стояла у кухонных дверей и слушала. Тонкие чёрные брови её сошлись от напряжения, губы сжались.
Марфа Тихоновна подумала, помолчала…
- Нет уж, - сказала она, - не хочу. Не хочу я в этом колхозе оставаться. Пускай работают без меня. Пускай Катерина лучше сделает. А вот ещё что в районе им на это скажут, мы ещё посмотрим! Всё-таки на почётной доске я первая из всего района была!
Марфа Тихоновна взяла перо и снова начала ставить одну к другой крупные, твёрдые буквы.
- Ну, если ты с председателем не поладила, то мы-то тут при чём? - обиделся Прохор. - Почему же и от нас бежать? Далее перед народом совестно: что скажут…
- Мне всё равно, что скажут. А я уйду.
- Ну что ж, воля твоя… - Прохор встал. - Хочется к Нюше - иди.
- И уйду!
Дед Антон, услышав на другой день, что старуха Рублёва подала заявление об уходе, далее растерялся от неожиданности.
- Ты что это задумала? - закричал он, войдя в телятник. - Да с чего ж это ты?
- Поработала, хватит, - ответила Марфа Тихоновна.
И сколько ни уговаривал её дед Антон, сколько ни убеждая, ничего другого от неё не услышал.
Вечером к Рублёвым зашёл председатель.
- Что ж тебя вынуждает, Марфа Тихоновна, так круто поступать? - спросил он. - Давай поговорим, может, договоримся?
«Испугались!. - усмехнулась про себя Марфа Тихоновна. - Заговорили!»
Председатель подметил эту усмешку и нахмурился:
- Я работать тебя не неволю и задерживать не имею права, из годов ты уж вышла. Но думаю, что поработать ты ещё можешь, организатор ты хороший, чего ж дело зря бросать? Вот к новому году в новый двор переберёмся…