— Значит, вы считаете меня бриллиантом? — ответила я, наблюдая за ловкими движениями её умелых рук.
— Само собой, ваша милость, у меня на женскую красоту глаз намётан! А, чтобы талию подчеркнуть, я вам поясок сделаю. Под цвет глаз.
Портнихе позволили оставаться в замке до тех пор, пока заказ не будет готов. Слуги дружно наводили во всех комнатах порядок, работая с утроенной силой. Мне же были отданы другие распоряжения.
— Несколько дней ты не должна видеться с Себастьяном, — безапелляционно сообщила Ортензия после очередной трапезы в столовой. — Так положено. За тем, как идёт его выздоровление, я прослежу сама.
Я озадаченно уставилась на неё, но бабушка герцога не соизволила дать никаких пояснений и, не дожидаясь моего ответа, удалилась. Видимо, данное правило входило в те обряды, о которых она говорила прежде. Но до чего же несправедливо! Никто не желал рассказывать мне подробности о том, в чём они заключались. Я ощущала себя жертвенной овцой, которой предстояло в скором времени отправиться на заклание.
И Аларик, и даже Янис начали меня избегать. То ли Ортензия де Россо им запретила ко мне приближаться, то ли по другой причине. Занятия с хальфданцем пришлось отложить на неопределённое время. Я постоянно чувствовала на себе полные любопытства взгляды слуг и уже начинала подозревать, что хозяйка велела им за мной шпионить. Даже когда я оставалась одна в своей комнате с вышивкой или книгой, ко мне то и дело кто-нибудь заходил. То отыскивали какое-то срочное дело в моей спальне или ванной, то звали на примерку к портнихе, то и вовсе изображали, что ошиблись дверью, и долго извинялись, пытаясь заглянуть мне за спину, как будто я могла кого-то там прятать. Единственной отдушиной в те невесёлые дни были уроки с Луиджи, который по своему возрасту и детскому простодушию оставался в стороне от досужих сплетен прислуги и ни в чём меня огульно не обвинял.
Готовое платье, как и заказывала Ортензия, получилось очень простым. Такое же белое, как и нижняя сорочка, без вышивки и других украшений. Насчёт пояса портниха не обманула, но тот, перехватывая талию поверх наглухо закрытого платья из шероховатой материи, ещё больше подчёркивал внешнюю скромность моего облика.
— Не кручиньтесь! — сказала она мне снова. — В столице уж непременно начнёте носить пышные наряды. Или я вам их сошью, или тамошние мастерицы! Ах, какая же вы будете красавица! Глаз не отвести!
Добрая женщина уже представляла меня в роскошных платьях по столичной моде, однако я её воодушевления не разделяла. Мысли мои пребывали в полном смятении. Порой так и подмывало задать Ортензии де Россо вопрос о хальфданке, едва не ставшей её невесткой, но я не хотела подводить экономку, которая нарушила запрет старой герцогини и втайне рассказала мне о той истории из прошлого.