Пионер, 1954 № 09 (Журнал «Пионер») - страница 6
При этом витязь слегка покачнул над передней лукой седла крепко стиснутым кулаком. Чернобай похолодел от страха. Ему невольно подумалось, что, пожалуй, кулак этого князя и впрямь может вогнать его в землю, как сваю.
Лицо у купца ещё больше побагровело. Губы стали синими. Он храпнул. Судорожным движением руки оторвал пуговицы душившего его ворота рубахи…
Не глядя больше в его сторону, Ярославич позвал к себе мальчугана. Гринька уже успел унять кровь из расшибленного носа, заткнув обе ноздри кусками лопуха. Услыхав голос князя, мальчик выскочил из-под берега. Вид его был жалок и забавен. Александр Ярославич улыбнулся…
- Ты чей? - спросил он мальчика.
- Я Настасьин, - отвечал глухим голосом, ибо лопухи ещё торчали у него в носу, Гринька.
- Да как же так Настасьин? Отца у тебя как звали?
- Отца не было.
- Ну, знаешь!… Да этакого и не бывает!… - И князь развёл руками. - А звать тебя Григорий?
- Гринька.
- А сколько тебе лет?
Этого вопроса мальчуган не понял. Тогда князь переспросил иначе:
- По которой весне?
- По десятой.
Александр Ярославич удивился:
- А я думал, тебе лет семь, от силы - восемь. Что ж ты так лениво рос? Да и худой какой!
Гринька молчал.
- А чего ж ты это лопухом ноздри себе заткнул? - спросил князь и слегка приподнял его подбородок. - Вот и голос у тебя невнятный!…
Мальчик смутился.
- Ну? - повторил свой вопрос Александр.
- Лопухи эти кровь останавливают!… - отвечал наконец Гринька.
- Ишь ты!… - произнёс с оттенком изумления князь Александр. - А в какой же это ты битве кровь свою пролил, а?…
Мальчуган опустил голову: грозный хозяин стоял тут, рядом, и всё мог услышать! Гринька молчал. Слёзы стали наполнять ему глаза…
- Ну, это, брат, никуда не годится! - голосом, дрогнувшим от жалости, проговорил Александр Ярославич. - Воину плакать! В битве мало ли что может случиться!…
- Ударили меня, - пробормотал еле слышно Гринька.
- Так… Ну, а ты телёнок, что ли?! И ты бы его ударил!…
В ответ на эти слова князя Гринька только отрицательно потряс головой и ничего, ничего не сказал.
Князь всё понял и так. Да и слышал он, как Чернобай орал на мальчика.
- Вот оно что!… - молвил Александр и с суровым презрением покосился на Чернобая. Затем вновь обратился к Гриньке. - Ну, вот что, Григорий, а ты на коне ездить любишь?
- Люблю.
- А воевать любишь?
- Тоже люблю.
- А умеешь?
- Умею… - И лицо у мальчугана повеселело. Он вынул из носа лопухи и отшвырнул их. - Прошло, не каплет! - бодрым голосом сказал он.
- Это хорошо, - сказал Невский. - Только знаешь: кто воевать любит да умеет, так тот уж так ладит, чтобы не у него из носу кровь, а у кого другого!