И обратившись к нему, сказал:
— Видно, что вас увлекает фронтовая обстановка и работа, но имейте в виду, что мы вас надолго там оставлять не можем и не будем — вы нам здесь нужны.
Через несколько месяцев вождь вернул Кагановича в Москву и вновь назначил наркомом путей сообщения. В марте 1946 года назначил его и заместителем главы правительства. А в 1947 году вновь отправил в Киев первым секретарем ЦК Компартии Украины. Освобожденный от должности Хрущев сказал, что «доволен приездом Лазаря Моисеевича», но затаил обиду.
Каганович с его бешеным темпераментом снимал тех, кто ему не нравился, и продвигал новых людей. Лазарь Моисеевич вспомнил о Брежневе и поставил его во главе крупнейшей — Днепропетровской области… К другим партийными работникам он меньше благоволил, был резким и жестким, мог вспылить и накричать.
Сын Маленкова Андрей запомнил Кагановича огромным, бесцеремонным, похожим на медведя. Он блестяще играл в городки и беспрерывно матерился.
Будущий председатель КГБ Владимир Ефимович Семичастный, который при Кагановиче стал первым секретарем ЦК комсомола Украины, вспоминал:
«Мне домой звонят около трех часов ночи: «Срочно к Кагановичу!» За мной пришла машина. Захожу в его кабинет, он на меня напускается: «Где вы шляетесь? Три часа ночи…» Я ответил, что был дома. Он покричал, потом задал какой-то пустяковый вопрос… Он мог, например, швырнуть человеку бумаги, сказать все что угодно».
Между прочим, в 1962 году, когда Каганович был отправлен на пенсию и исключен из партии, Хрущев именно Семичастному поручил побеседовать с Кагановичем, который «ведет разговоры с разными людьми о том, что его напрасно отправили в отставку».
Каганович пришел на беседу в КГБ с узелком, полагая, что за беседой последует арест. Но ни Хрущев, ни Сталин его не тронули.
После 1947 года партийным аппаратом Каганович больше не руководил, но личное расположение Сталина гарантировало ему вполне комфортное существование, хотя в послевоенные годы началась антисемитская кампания.
В годы террора были уничтожены миллионы людей. Их судили ускоренным порядком и либо ставили к стенке, либо отправляли в лагеря, где они по большей части погибали. И только в нескольких случаях Сталин словно не решался действовать открыто. Устраивал целое представление. Маскировал политическое убийство под уголовное.
Так, судя по всему, был убит член политбюро, секретарь ЦК, первый секретарь Ленинградских обкома и горкома партии, первый секретарь Северо-Западного бюро ЦК Сергей Миронович Киров (это псевдоним, его настоящая фамилия — Костриков).