Дулся я на неё, а ничего поделать не мог. Говорила Оля всё правильно. Чего же хорошего горбиться? Ссутулишься — и вправду школьники потом смеяться будут. Пропустишь интересное — пожалеешь.
А уроки были один интереснее другого. География, история, русская литература. Как и где люди живут, как прежде жили. Разве это не интересно? А мне повертеться хочется. Уж как-нибудь да нашёл бы минутку — Оля не позволяет.
— Тсс, слушай про Полежаева, он же наш земляк был, жил в Мордовии! — одёргивает Оля.
И я слушаю, забыв проказы, про тяжкую судьбу поэта Полежаева.
— Тсс, как интересно про Лермонтова!
И я затаив дыхание слушаю про Лермонтова.
Замечательно преподавала нам русский язык и литературу Глафира Ефимовна.
Чтобы лучше усваивали красоту русского языка, она задавала нам заучивать наизусть много стихов. Оле это было легко — она их давно знала. У неё отец учитель в русской школе, мать тоже русская. А мне потрудней.
— Ну давай помогу, — говорила она. — Ты слушай, слушай и запоминай!
И, отведя меня в дальний угол двора, во время большой перемены начинала читать стихи. И всегда такое, что я рот раскрыв слушал и забывал побегать и поозорничать с ребятами.
А что Андрон? Андрон, видя, как меня Оля дисциплинирует, только посмеивался да пожёвывал. Его сосед по парте не приставал к нему со стихами, а кормил пряниками.
Однажды из-за стихов у нас с Олей произошёл ужасный спор. Она обожала Лермонтова и хотела, чтобы я выучил наизусть поэму «Мцыри». Но ведь это же для меня всё одно что гору сдвинуть! Я взмолился. Попросил задание полегче.
— Хочешь «Колыбельную»? Изволь! — И она насмешливо стала напевать:
Спи, младенец мой прекрасный,
Баюшки-баю,
Тихо светит месяц ясный
В колыбель твою…
Я хотел удрать, но она схватила меня за руку:
— Нет, ты послушай, какие прекрасные слова!
— А моя бабушка лучше пела. В нашей колыбельной песне слова сильней!
— Слова неграмотной бабушки лучше лермонтовских? Да как ты смеешь!.. — И Оля потащила меня к Глафире Ефимовне.
— Наши слова лучше, лучше! — упорствовал я.
И напел, как напевала мне бабушка.
— Ну и что же тут сказано! — выслушав, спросила Глафира Ефимовна: она по-мордовски знала плохо.
— А то, что нам понятней: «Спи, малютка, ночка очень тёмная, дай и мне поспать. Завтра я накормлю тебя вкусными лесными орешками. Поймаю тебе пташечку».
— А дальше что? — заинтересовалась Оля.
— А дальше про то, что изба наша плоха, отец погиб в бою и с войны не вернётся. Малютке надо вырастать сильным, чтобы защитить свою мать и свою родину.
— Слова очень хорошие, — сказала Глафира Ефимовна.