— Что-то я и сама видела. Я разрешила запереть меня тут, и тогда стали приходить они. И все стало хорошо: люди испугались, объединились. И теперь все счастливы.
— И ты? — Глейн смотрел внимательно, серьезно, в самую душу. Даже если она сказала бы да — он не поверил бы. — Тот Охотник, получается, видел тебя? Говорил с тобой, выслушал всю эту историю и ушел…
— Да.
— И ни о чем больше не спрашивал?
— Спросил-спросил, — кивнула девочка. — Он спросил…
«Священник тебя трогал?»
Глейн почти слышал в ее словах стальной тон Хегана. Повертел эту мысль и отложил на потом — даже ему ясно, что Хемминг не стал бы приставать к ребенку. А вот у Хегана какой-то прямо клин на этом, Глейн и раньше слышал о нем странные истории.
— Ты не хочешь знать? — спросила вампирша.
— Нет, — Глейн пожал плечом. — У меня будет другой вопрос. Неужели тебе нравится жить в клетке? Когда ты в последний раз видела солн… луну? Небо? Мир дальше этого подвала?
Девочка улыбнулась, показала на свою прекрасную комнату, потом ночную рубашку, висящее в стороне голубое платье, а потом сломалась. Вздрогнула нижняя губа, она приложила руку тыльной стороной к глазам и, уже плача навзрыд, завыла:
— Давно… Шесть лет… И маму с папой… тоже… давно…
Ей можно было бы посочувствовать, если бы Глейн не понимал, что вой этот перебудит теперь весь дом. И он, даже услышав быстрые шаги явно тяжелого взрослого человека, уже знал, что не сбежит.
Это чертово чувство скользкого положения, когда происходило что-то неправильное, но ведь эти люди действовали из лучших побуждений, и потому убивать или калечить их нельзя. Только сдаться.
* * *
Все прошло так мирно, и никто не угрожал, не дрался. Хемминг был уверен, что Глейн все понял или поймет, если объяснить. Глейн — что его не станут убивать.
Было бы проще, если бы попытались. Тогда все ясно: тут враг, убей всех, кто против тебя — потом простят, потому что жизнь Охотника важнее, его поступки оправдывают те деньги, что платили церкви в качестве налога. Понятно, что в такой неоднозначной ситуации Хеган махнул рукой.
— Я уверен, что вы достаточно разумный молодой человек. Конечно, девочку стоило бы прятать лучше, но ей и так тяжело. Я не гоню вас. Оставайтесь тут сколько пожелаете, но постарайтесь никому не рассказывать об увиденном.
Обычная беседа: Хемминг сидел за столом из свежих досок в окружении свечей. Глейн напротив, через стол, над ним замерли двое послушников — вот эти точно дети кузнецов, тут весь город кузнецов, не ошибешься. Глейна даже не били, просто спустившийся проспавший его охранник поклонился и предложил пройти с ним наверх. Пришлось прощупывать почву самостоятельно: