Либеральный фашизм (Голдберг) - страница 66

Даже после того как Гитлер захватил власть и стал более восприимчивым к просьбам предпринимателей, как того требовали нужды его военной машины, партийная пропаганда по-прежнему была направлена на рабочих. Гитлер всегда подчеркивал (и сильно преувеличивал) свой статус «бывшего рабочего». Он регулярно появлялся на публике в рубашке и неофициально обращался к немецким рабочим: «В юности я был таким же рабочим, как и вы, медленно поднимаясь вверх по социальной лестнице благодаря усердию, учебе, и еще, я думаю, вполне можно так сказать, благодаря голоду». Называя себя Volkskanzler, т. е. «народным канцлером», Гитлер использовал все популистские приемы. Одним из первых его официальных действий был отказ от титула почетного доктора. Вопрос из нацистского опросника: «Кем работал Адольф Гитлер?» Ожидаемый ответ: «Адольф Гитлер был строителем, художником и студентом». В 1939 году, когда было построено новое здание Канцелярии, Гитлер первым делом поприветствовал строителей и вручил каменщикам свои фотографии и корзины с фруктами. Он обещал «народный автомобиль» каждому рабочему. Хотя он и не смог выполнить обещанное вовремя, в конце концов эта идея нашла свое воплощение во всем нам известных фольксвагенах. Блестящим тактическим ходом нацистов было проведение так называемой политики «единой нации», когда статус фермера и статус бизнесмена имели равную значимость. На нацистских митингах организаторы позволяли говорить аристократу только в том случае, если с ним в паре выступал скромный фермер из глубинки[118].

От других разновидностей социализма и коммунизма нацизм отличало не большее количество правых политических аспектов (хотя таковые имели место), а включение в его политическую программу концепции политики идентичности, которая в настоящее время по большей части считается принадлежностью левых сил. Именно в этом заключалось отличие нацизма от доктринерского коммунизма. Кроме того, вряд ли кто-то станет утверждать, что в результате объединения двух левых течений может получиться правое. Если бы мир был устроен так, то нам пришлось бы считать правыми такие национал-социалистические организации, как Организация освобождения Палестины и Коммунистическая партия Кубы.

Ценнейшим источником для понимания умонастроений первых членов нацистской партии стала серия эссе, присланных на конкурс, который проводил впечатляюще умный американский социолог Теодор Абель. В 1934 году Абель разместил объявление в газете нацистской партии, попросив представителей «старой гвардии» прислать ему эссе, объясняющие, почему они решили пополнить партийные ряды. Он обратился только к «старой гвардии» потому, что после прихода Гитлера к власти в партию вступили очень многие оппортунисты. Эти эссе легли в основу увлекательной книги под названием «Почему Гитлер пришел к власти» (Why Hitler Came Into Power). Автор одного из эссе, шахтер, объяснил, что он был озадачен неявно присутствующим в марксистском учении отрицанием расовых и национальных различий. «Несмотря на заинтересованность в улучшении положения рабочих, я безоговорочно отверг [марксизм], — писал он. — Я часто спрашивал себя, почему социализм обязательно должен быть связан с интернационализмом, почему он не может работать так же хорошо или даже лучше в сочетании с национализмом». Железнодорожный рабочий высказал сходное мнение: «Я содрогнулся, представив Германию в тисках большевизма. Лозунг “Пролетарии всех стран, соединяйтесь!” был для меня бессмыслицей. А вот национал-социализм с его обещанием общности... прекращением всякой классовой борьбы показался мне очень привлекательным». Третий рабочий написал, что он выбрал нацистов из-за их «бескомпромиссного стремления к искоренению классовой борьбы, кастового снобизма и партийной ненависти. Это движение доносило истинный смысл социализма до немецкого рабочего человека»