«УБЕЙ УБЛЮДКА»
Страх мелькал ярко, ярче, ярче всех в радужках Адольфа Гитлера. И глаза его также изменялись: из синих, зеленых, золотых, карих, серых, черных… в белизну. Яэль смотрела, как все эти цвета проходят через его глаза, ровно тогда, когда нажала на курок. Ровно тогда, когда пуля вырвалась из ствола П-38, выстроив мост через пустое пространство между ними, разорвала его коричневую рубашку, его тонкую кожу, его мясистую сердечную мышцу.
Так гибнут империи. Так низвергаются тираны.
Как любой другой.
Мгновение он летел. Крылья смерти несли его назад, отбивая его тело о землю. Красный пророс, как мох вокруг пуговиц его рубашки. Его глаза смотрели – пустые и невероятно яркие – невидяще глядели на золотой потолок вверху.
Адольф Гитлер, фюрер Третьего рейха, был мертв.
Но что-то было не так… не только с его глазами… серебро его волос вспенилось, разливая белый по каждому волоску. Даже его кожа оказалась чуть светлее.
Он был мертв, да, но он менялся. Изменялся так, как она видела прежде. В лагере смерти, в Бараке № 7. В тени переулков Германии. В забрызганных ртутью зеркалах.
Ты была первой… не единственной.
Это не фюрер только что умер. Тело у ее ног принадлежало меняющему кожу. Кому-то вроде нее.
Кому-то, в кого она выстрелила и убила.
Секунды Яэль пошли, возвращаясь в реальное время. Телохранители бросились со всех сторон и ей пришлось – ДВИГАЙСЯ ИЛИ УМРИ – внутри нее по-прежнему была ярость, и девушка использовала ее для ускорения движений. Полный газ.
Яэль подтянула кимоно и побежала к окну. Стекло было старым и хрупким, потребовался лишь один выстрел, чтобы разрушить его, раскрошить, открыть ей путь. Яэль бросилась через него; еще больше пуль ударились в сторону окна, за ними последовали грубые крики телохранителей и хаос эмоций, поднимавшийся, распухавший в бальном зале.
Сады не были хорошо освещены, и там было довольно много омутов тьмы, в которых можно было растаять. Яэль скинула кимоно, положила его под одним из немногих фонарей и бросилась бежать в противоположном направлении. Ее тело обратилось к инструктажу неумолимых тренировок Влада, но ее ум застрял на одной мысли.
Не его. Не его. Я убила не фюрера, а невинную приманку. Камеры в любом случае это засняли, и Сопротивление восстанет, будет двигаться, не зная, что настоящий монстр до сих пор жив… все еще находится у власти на костях мира.
Монстр, которого я высмеивала, очень жестоко.
Мысль, вызвавшая у Яэль рвоту, когда она достигла кустов со своим пакетом для выживания. Сменила одежду, изменила лицо, натянула обратно свои сапоги.