Он был одним из них.
Но не она.
Яэль опустила пистолет – жестко – на голову рядового. Видения смерти исчезли, когда его глаза закатились, безвольные, как и все тело.
Двое других солдат выпутались из простыни. Яэль вскочила на байк, вращением ручки газа возвращая его к жизни. Второй рядовой бросился за своим пистолетом, но колеса «Цюндаппа» уже крутились. Яэль сорвалась с места под развевающимся бельем в витую свободу древних улиц Рима.
Сейчас. 11 марта, 1956. Контрольно-пропускной пункт «Рим». 1654-й километр
1-ый: Цуда Кацуо, 13 часов, 38 минут, 30 секунд.
2-ой: Лука Лёве, 13 часов, 38 минут, 34 секунды.
3-й: Адель Вольф, 15 часов, 48 минут, 53 секунды.
Яэль сидела в столовой контрольно-пропускного пункта, гадая, какую несчастную семью выселили из их дома. Кем бы они ни были, у них был изысканный вкус. Мраморные полы, люстры ручной работы из кованого железа, стеллажи, заполненные марочными винами: зелеными бутылками, собиравшими пыль. Гобелены висели на каждой стене, за исключением одной, где нарисовали табло. Яэль сидела за столом, изучая его. У ее локтей стояло блюдо, полное спагетти, купавшихся в густом соусе Болоньезе, но она не была уверена, что у нее есть силы хотя бы взять в руки вилку.
Два часа. Десять минут. Двадцать-три секунды.
Столько времени она потеряла. Яэль, шумно дыша, оценивала разницу. Ей придется улучшить свой результат. Третье место не даст ей приглашение на Бал Победителя. Она не будет танцевать в объятиях Гитлера, улыбаясь камерам, доставая свое оружие…
Ей необходимо снова занять первое место и удержать его.
– Посмотрите, кто наконец решил появиться на вечеринке!
Челюсти Яэль сжались от ненависти при звуке голоса Луки. Юноша все еще был в своей ездовой экипировке: сапоги и перчатки забрызгало грязью, его поношенная коричневая куртка висела на плечах. Выглядел он столь же измотанным, какой ощущала себя Яэль. Его щетина стала гуще. Оправа защитных очков (которые он носил часами) оставила красные следы вокруг его глаз, наложившиеся на синяки от удара Феликса.
– Что ты здесь делаешь? – Яэль и не подумала скрывать неприязнь в голосе, когда Лука занял место напротив.
– У меня был дорожный мандраж. Избавление от него всегда занимает несколько часов. – Лука поднес осыпающуюся сигарету к губам и улыбнулся, что заставило Яэль пожалеть о том, что она вообще что-то сказала. Ее слова были приглашением для Луки продолжить разговор, в то время как все, чего она на самом деле хотела, – чтобы он убирался со своим самодовольством. И прихватил с собой свои «Кровь и честь!» и похвальный послужной список.