Капитан проснулся, сел на постели и потёр глаза, прогоняя сонливость. Спал он недолго, где-то с полчаса, но успел отдохнуть: этой ночью из-за погрузки трюма он глаз не сомкнул. Всё ещё под впечатлением яркого сна, он поспешил на палубу.
Возле квартердека*, в укромном местечке, сидел доктор Легг, уткнувшись в какую-то книгу вытянув перед собой одну ногу. Под стеснительной внешностью доктора Легга скрывалось пылкое и любвеобильное сердце, но с женщинами ему не везло, поэтому капитан, зная немного доктора, не исключал возможности, что тот читает что-то о женщинах.
– Что читаете, доктор? – полюбопытствовал капитан.
– Платона, диалог «Тимей», – односложно ответил тот, не отрывая глаз от книги.
– И что он там пишет?
– Он пишет: «Прежде всего надо различать: что всегда существует и никогда не становится, и что всегда становится, но никогда не существует».
Доктор поднял рассеянный взгляд на капитана.
– Сильная мысль, – заметил тот. – А о чём это?
– Вот и я тоже хочу понять, – пробормотал доктор и опять погрузился в чтение, при этом он левой рукой пощипывал свой рыжий бакенбард, и со стороны казалось, что он специально делает его пушистее.
Тут они услышали крик вперёдсмотрящего:
– Корабль прямо по курсу!
Все на «Архистар» пришли в движение, побежали, бросились смотреть. Капитан глянул в подзорную трубу, которую принёс ему штурман: небольшая двухмачтовая шхуна шла под гротом и двумя кливерами на расстоянии полумили, держа курс на зюйд-вест. Затем шхуна всё больше стала отклоняться к западу, а потом вдруг повернулась прямо против ветра и беспомощно встала с повисшими парусами.
– Какая-то странная шхуна, – пробормотал капитан и покосился на штурмана: что думает тот.
– А может это испанец, на котором все перепились к свиням собачьим? – высказал свою мысль штурман Пендайс: он не любил испанцев.
– Нет, испанцы сюда не заходят, Пендайс… Это явный англичанин, – ответил капитан.
Тем временем шхуна, переходя с галса на галс, сделала полный круг, поплыла быстрым ходом одну-две минуты, снова уставилась носом против ветра и опять остановилась. Так повторялось несколько раз: шхуна плыла то на юг, то на север, хлопая парусами и беспрерывно возвращаясь к тому курсу, с которого только что ушла – творилось нечто странное.
– Да ею никто не управляет! – наконец, понял капитан.
– А может это «Летучий голландец»? – вставил своё соображение дядя Джордж, который тоже подошёл к капитану.
– Тогда надо следить, чтобы он не подлетел к нам близко, а то потопит, – отозвался капитан и скомандовал: – Аврал! Убрать паруса! Шлюпку на воду!