Терроризм в российском освободительном движении (Будницкий) - страница 69

Однако, если среди сотрудников «Народовольца» и не было видных деятелей эпохи «великого» Исполнительного комитета, то товарищи Бурцева были все таки достаточно известными революционерами Один из них, И.Н.Кашинцев, был осужден по делу киевского «Южно-русского рабочего союза» в 1881 г., после окончания срока каторги в 1886 г. вышел на поселение. Однако в Якутской губернии он долго не задержался и в 1888 г. бежал заграницу. В Париже Бурцев и Кашинцев жили на одной квартире. Именно в их квартире была оборудована мастерская по изготовлению бомб, средства на которую через своего агента Ландезена выделил Департамент полиции. По делу «парижских бомбистов» Кашинцева приговорили к трем годам тюремного заключения, которые он отбыл в Анжерской тюрьме. После освобождения уехал в Лондон, а в 1894 г. перебрался в Болгарию, где и прожил около двадцати лет. Кстати, Кашинцев перевел на русский язык знаменитую «Сибирь и ссылку» Джорджа Кеннана. Издал ее в 1890 году в двух частях, разумеется, Бурцев. Несколько статей Кашинцева впоследствии было опубликовано в эсеровской «Революционной России»[255].

В «Народовольце» Кашинцев под псевдонимом «Сибиряк» опубликовал статью «К вопросу о причинах падения «Народной воли»[256]. В письме к Бурцеву он отчетливо сформулировал политическую «сверхзадачу» своей статьи: «Я пытаюсь указать в ней истинные причины падения «Нар[одной] воли».., заключающиеся не в программе «Народной] в[оли]», а скорее в недостаточной верности этой программе со стороны самих народовольцев, а в ряде случаев, крайне неблагоприятных обстоятельствах времени. Цель статьи — устранить наконец в большей или меньшей степени те возражения против «Н[ародной] в[оли]», которые опираются чуть ли не исключительно на факт ее поражения, и которые на этом факте строят свое заключение, что «Н[ародная] в[оля]» была «не ко двору», и что, значит, все попытки воскресить ее — невозможны»[257].

В статье Кашинцев более подробно изложил свою аргументацию. Он писал, что «причины поражения «Народной воли» лежали не в ее программе, а, напротив, в недостаточно полном и систематическом воплощении этой программы в деятельности партии». Народовольцы приостановили террор после 1-го марта, и это позволило правительству собрать силы. Причем они приостановили террор не от недостатка сил или разочарования в этом способе борьбы, а по тактическим соображениям — пошли, по существу, на «компромисс» с обществом, ждали от правительства уступок — и в этом заключалась главная ошибка народовольцев. Гибель партии — случайность, подобная убийству излечимо больного человека молнией. Ее краху способствовали факторы, которые невозможно предусмотреть — дегаевщина и лопатинский провал. В дальнейшем возрождению «Народной воли» мешала марксистская критика, не без оснований утверждал Кашинцев