Боксеры снова закружили, хотя и не так слаженно и не так непринужденно. Минуты напряженного боя давали себя знать. Кончался второй раунд. Оба вспотели и, обмениваясь одиночными ударами, перестреливаясь на дальней дистанции, старались отдышаться, побольше набрать спасительного кислорода. Миклашевский смахнул перчаткой капли пота со лба, с неприязнью и невольным уважением оглядывая Грубера. Орешек оказался крепким, не раскалывался. «Попробуем все-таки еще и ближний, — решил Игорь, ища слабое место у соперника. — Как поведешь себя вблизи?»
Грубер, который только что умело выскальзывал и убегал от канатов, оказывается, ничего не имел против ближнего боя на середине ринга. Расставив шире ноги и упершись головами друг другу в левое плечо, боксеры стали обмениваться ударами. Миклашевский слышал хрипловатое дыхание немца и успевал вовремя перехватывать его кулаки. Но и Грубер довольно успешно парировал серии Миклашевского. Борьба и вблизи шла на равных. Преимущество русского было лишь в том, что он задавал тон и диктовал ход боя. Но желанной победы это преимущество пока не приносило. «Так что же все-таки с ним делать? — разгоряченный схваткой, думал Миклашевский. — Не может же он быть неуязвимым?» Но ничего не успел придумать, как гонг прервал размышления. Судья, встав между противниками, руками растолкал их по своим углам.
Миклашевский с радостью опустился на табуретку. Теперь можно целую минуту подумать спокойно. Тренер торопливо обмахивал боксера влажным полотенцем, создавая воздушный вихрь. Его излишняя старательность лишь затрудняла дыхание. Игорь ничего не сказал, не возразил. Он и не вслушивался в советы Бунцоля. Думал свою думу. Сам анализировал ход поединка. Первые два раунда он не проиграл, но судьи наверняка запишут их в пользу немца. По очкам Миклашевский боя не выиграет. Надо добиваться чистой победы. Только чистой победы. Но именно это понимал и Грубер. Он все время начеку. Его на мякине не проведешь. Не зря на банкете Бунцоль назвал его Африканской Лисой! Но и мы не лыком шиты. Посмотрим еще, кто кого! В технике Африканская Лиса сильна. Переиграть не удалось. Ладно. А в тактике? Надо перехитрить в тактике.
Удар гонга поднял его с табурета. Миклашевский и Грубер сошлись в центре ринга, закружили, обстреливая друг друга с дальней дистанции одиночными прямыми. Сделав финт, Игорь шагнул вперед. Грубер не отскочил, принял предложение русского. Боксеры снова схватились в ближнем бою, упершись головами в левое плечо друг другу, быстро заработали руками. Только теперь Миклашевский делал вид, что у него ничего не получается, он едва успевает парировать удары немца, только защищается. Грубер тут же понял свое превосходство и быстрее заработал руками, спеша набрать очки. Сыпал и сыпал, как горох из чашки. И все по корпусу. За челюсть, за открытый подбородок Миклашевский был спокоен: от грозного удара правой его надежно защищала голова немца. Впрочем, и Грубер был спокоен за свой подбородок, ибо сам Миклашевский своей головой прикрывал его. Судья, остановившись, чуть нагнулся, следя за руками, вернее, за мелькающими кулаками, обтянутыми в черные перчатки. В зале накалялась атмосфера и стоял сплошной гул голосов. Миклашевский несколько раз делал попытки выхода из ближнего боя, но Грубер всякий раз сохранял дистанцию, в которой он, как ему казалось, имел преимущество. Судя по всему, Грубер был доволен: он больше наносил ударов и имел, как несомненно ему казалось, отличные шансы выиграть и весь бой.