В блиндаж, пахнув холодом, шумно спустился Илья Щетилин, неся в охапке небольшой немецкий брезентовый мешок:
— Принимай, братцы, трофеи к нашему котлу!
— А ну-ка объясни сначала, где был? — нахмурился Кульга.
— Так я у друзей-десантников. Царица полей, пехота наша, разнюхала в штабном блиндаже склад какой-то небольшой. Поделились по-братски, — Илья, чумазый, перепачканный пороховой копотью и сажей, озорно блестел белками глаз и крепкими зубами, выкладывал на стол колбасу, куски сала, немецкие консервы, галеты в пачках, две бутылки шнапса.
— Ты бы хоть вывеску свою снегом обтер, а то в темноте за черта принять можно, — сказала Галия.
— Это мы мигом, счас сделаем, — сержант улыбнулся и, засунув руку за пазуху, вынул два небольших краснобоких яблока. — А это персонально для вас!
Галия всплеснула руками, глаза ее радостно заблестели:
— Ой какие!
— Персонально для вас, самой смелой и самой красивой боевой подруги советских танковых войск! Немцы вывезли яблочки из какого-то райского сада, доставили самолетом, а мы, мягко говоря, побили их, выполнили свою высокую миссию, а райские яблоки доставили по адресу.
Мингашева с благодарностью посмотрела на Илью. Тот смутился и опустил глаза. Кульга нахмурился. «Ну, ухажер самозваный, погоди, я тебя взгрею так, что забудешь маму родную», — подумал Григорий и вслух громко произнес:
— Принес и хорошо! Хватит дурачиться.
— Такие яблоки у нас в Каунасе растут, — вставил слово Юстас. — Они могут до весны свежими лежать.
— Где тут мой земляк живет? — в блиндаж с облаком пара ввалился крупный, под стать Кульге, пехотный лейтенант. — Тот самый, который матюкается красиво.
— Заходи, заходи, — Кульга встал навстречу.
— Ого! А у вас и красавица черноглазая! — Рокотов стрельнул острым взглядом на Галию, щелкнул каблуками, представился: — Лейтенант Константин Рокотов! Почти тот самый, о котором в кино «Два бойца» песню поют, помните? Только петь надо «обожают Костю-шахтера», хотя это немножечко не в лад.
— Знакомься, Константин, наша боевая подруга, механик-водитель, невеста моя Галя, — Кульга сразу предупреждал, чтоб в дальнейшем не было пустого ухаживания. — А танк у нас, скажу тебе, подарочный, сделан на заводе ее друзьями-комсомольцами.
— Богато живешь, земляк! — Рокотов снял шинель. — Тепло у вас, как в Ялте.
— Садись к столу.
Галия быстро ставила тарелки с едой. Юстас помогал ей, нарезая кусками колбасу, сало, хлеб. Илья тесаком вскрывал консервы. Отдельно в железной миске Галия выложила варенное крупными кусками мясо. Бульон разлила по кружкам, консервным банкам.