— Да. — согласился Акитада, который также подошел к окну и смотрел на плывущие облака. — Когда можно ожидать выпадения большого снега? Я ожидаю его уже в течение нескольких недель.
— Возможно уже сегодня, возможно, позже. — Каору говорил с равнодушием местного жителя. — Снег выпадет вовремя. Он вдруг улыбнулся. — Вы успеете отправить новость в столицу, что мы взяли Такату.
Акитада поднял брови, но промолчал, а потом только сказал:
— Нужно чтобы изнутри замка нам подали сигнал.
— Когда все готово, Коребуко прокричит гусем. Если это все, господин, я уже должен быть в пути.
После того, как Каору вышел, Акитада еще некоторое время стоял у открытого окна. Он не горел желанием воевать. В этот день должна была решится судьба: жизнь или смерть многих людей. Уэсуги, Такесуке, Каору, возможно, даже судьба императора зависели от старого слуги, который рисковал своей жизнью ради памяти умершего друга. Также его собственная жизнь, как и Тамако, и их еще не родившегося ребенка. Другого выбора не было, не было возможности что-то изменить. Выдвинув обвинение он рисковал жизнями членов своей семьи и друзей вместе с о своей собственной. Он вспомнил предупреждение Тамако о письме в столицу. Не только Уэсуги был причиной его беспокойства. Разве кто имеет право играть с жизнями других? Он вздохнул, ненавидя эту суровую северную землю с ее суевериями, ее насилием, склонностью народа к секретам и заговорам.
Послышалось шарканье у двери. Акитада позвал:
— Войдите! — и закрыл ставни. В кабинет нерешительно зашел Ойоши.
— Я вас не беспокою, господин?
— Нет, очень рад вас видеть. — опасаясь, что страхи и неуверенность в себе написаны на его лице, Акитада засуетился, приглашая Ойоши, сесть и выпить чашку чая.
Ойоши выглядел напряженным, но возня Акитады, казалось, успокоила его. — Я с нетерпением ждал возможности поговорить с вами после того, как мы нашли тело госпожи Омейи, — сказал он после глотка чая. — Вы были очень заняты и только сейчас я получил такую возможность. Как дела, господин?
— Чуть позднее сегодня я направляюсь к Такате, — сказал Акитада, — разобраться с Уэсуги.
— О, Боже. Простите меня. Я выбрал плохое время, но я постараюсь быть кратким. Я хочу уйти в отставку с должности судебного медика.
— Но, почему? Взволновано произнес Акитада. Он ожидал нечто подобное, но сделал вид, что удивлен.
Ойоши улыбнулся:
— Не стоит делать вид, что вас это удивило, господин. Еще до смерти госпожи Омейи, я чувствовал, что вы сожалеете о моем назначении. Я сделал глупую ошибку с опознанием изуродованного тела, которая, безусловно, доказала мою некомпетентность. Думаю, что это должно было вызнать серьезные подозрения. Я не хочу смущать вас, спрашивая, были ли они, но хочу сказать вам, что покину пост, как только вы найдете замену.