— Пусть твои противники, Гэнба, едят грязь у твоих ног, — сказал Хитомаро. — Позвольте мне заплатить за следующий кувшин вина.
Возникла буря протеста, ведь Гэнба и его друг были их гостями, а гости не должны платить.
Еда была свежа, как и обещала вывеска. Таким образом, маскировка Гэнбы выявила неожиданные преимущества, и Хитомаро отведал отличных жареных морских ушек и очень приличное вино, слушая краем уха их обсуждение шансов на победу, а также сильных и слабых сторон различных конкурентов. Когда кто-то упомянул изгоев, его интерес оживился.
— Полностью обессилил, скажу я вам, — говорил мужчина. — Один год был чемпионом провинции, а следующий уже стал никем. И все из-за женщины-хинин. Эти отверженные женщины ведьмы. Поберегитесь этих лисиц, Гэнба. Лучше иметь дело с обычными проститутками.
— Я не из тех, кто бегает за женщинами, тем более — при подготовке к состязаниям, — спокойно сказал Гэнба. Он облизал губы и поднял пустую миску для добавки. Гэнба набрал значительный вес с тех пор, когда они были вынуждены скрываться, и за их с Хитомаро головы была назначена награда. Хитомаро был убежден, что именно эти голодные годы сделали Гэнбу большим любителем поесть.
— Ну, я борец, — сказал он, — и я не боюсь никаких женщин. Что же в этих такого особенного?
Коротышка покачал головой с сомнением:
— О, они очень красивые и знают некоторые уловки, но я, например, не хочу иметь с ними дело.
Повар фыркнул:
— Ты просто подкаблучник, Кензо.
— Это верно. Его старая жена не позволит ему скрыться из виду, — согласился другого мужчина. — Семь ребятишек за восемь лет! — Обратившись к Хитомаро, он сказал:
— У меня нет времени и денег, не говоря уже о силах, связываться с горными красотками. Если вам надо, то сходите за храм у рынка. Все бордели находятся там. Постучите в дверь и поговорите с одной из тетушек, чтобы свела вас с девочкой-изгоем. Но это будет стоить вам. Сто медяков за хорошую девушку. Видя ухмылки на лицах других, он добавил:
— Мне так говорили.
— Сто медяков! — Маленький пекарь был возмущен. — Если у тебя есть сто медяков, то их можно потратить на другие вещи! Женщина того не стоит.
— Скажите, а что Сунада! Говорят, что он регулярно бывает у старой госпожи Омейя. И он получает больше денег, чем кто-либо здесь.
— Да, но он мошенник. Честные люди не могут иметь такие доходы, — проворчал пекарь, — а этот наживается на гнилой рисовой муке!
Тут в комнату ворвался холодный воздух и раздался грубый голос:
— Что ты сказал, ублюдок? Крепкий мужчина с уродливым красным шрамом через щеку отшвырнул в сторону висящий на двери занавес. Он быстро пересек комнату несколькими большими шагами, схватил пекаря за грудки и, поставив в вертикальное положение, ударил кулаком в лицо, прежде чем присутствующие смогли понять, что происходит. — Это научит тебя не врать о больших людях, — сказал он, опуская свою жертву, как грязную тряпку.