– Зачем, тебе зеркало, Машенька?
– Хочу посмотреть на себя новую, я ведь девушка, мне любопытно.
Андрей хмыкнул и покачал головой:
– Рано, испугаешься еще.
– Ты же не пугаешься?
Новый смешок и самодовольное:
– Я предвкушаю результат, куколка. Вместо зеркала я принесу кое-что другое.
Андрей вышел и через минуту вернулся с едой – с огромным эмалированным тазом мяса… сырого мяса.
– Приятного аппетита, ведьмочка моя.
С куска, который протягивал вер сквозь прутья, капала кровь.
– С ума сошел?! Жри это сам!
Парень широко улыбнулся, показывая идеальные зубы:
– Сырое мясо способствует правильному превращению.
– Ого! А бывает еще и неправильное? Хотя, глядя на тебя, это можно предположить.
Горобинский бросил окровавленный кусок в таз и без спешки облизал пальцы. Меня едва не вывернуло наизнанку.
– Чего ты добиваешься, Маш? Чтобы отступил? Так не будет этого. Ты добьешься лишь того, что я не буду с тобой добрым. Я ведь принес тебе не живых кроликов, как делают в некоторых стаях, а мясо только-только заколотой свиньи.
– Меня тошнит! От твоей свинины и от тебя самого! – Мной овладела ярость, мозг выключился, и я совсем не думала о последствиях. – Ты урод, Андрей! Подлый мерзавец, мучающий слабых женщин! Ублюдок!
Я даже во вкус не успела войти, выкрикивая оскорбления, как вер быстро остудил горячую голову.
– А ведь я могу зайти в клетку, Машенька, – подчеркнуто ласково произнес он, поднимаясь на ноги и доставая из заднего кармана синих шортов ключ. – Только одним кормлением я не ограничусь. И мне будет пофиг, что ты еще меняешься, давно не принимала ванну и похожа на чучело.
Страх вперемешку со стыдом вмиг отрезвил. Что я несла? Зачем его дразнила?
И я поспешила капитулировать:
– Давай сюда свое дурацкое мясо!
Довольно осклабившись, Горобинский присел на корточки и придвинул миску к прутьям. Я потянулась за первым бросившимся в глаза кусочком, но Андрей отдернул мерзкую еду назад.
– Что не так?
– Я буду кормить тебя сам. – И он просунул руку с подношением сквозь прутья.
Тонкий и длинный ярко-красный кусочек блестел в электрическом свете прослойкой жира и, казалось, еще выделял тепло недавно убитого животного. Держали его короткие, квадратные пальцы, поросшие темными волосками.
– Ешь! – отрывисто бросил Андрей.
Зажмурившись, я подчинилась.
Боялась, что не смогу проглотить, что сразу стошнит, но вкуса почти не ощутила. Было страшно и противно, а после третьего кусочка… приятно? Неожиданное открытие.
Желудок встретил сырую свинину довольным урчанием. И вскоре волна тепла прошла по телу, унимая боль и успокаивая измученные кости. К своему огромному огорчению, я уже сама тянулась к окровавленным пальцам, желая не только выхватить из них мясо, но и облизать стекающую кровь.