— Зин? — наконец, сумела я подать голос, — Зина, что с тобой?
Зина ничего не ответила, только громко всхлипнув, принялась тыкать пальцем в свою смятую постель. Я опасливо приподнялась на локтях, пытаясь разглядеть, на что она показывает. Настуся, свесившаяся сверху, успела это сделать первой.
— Тут что-то разлито, — испуганно сказала она, — Какие-то пятна.
Теперь я тоже увидела. На белой простыне Зины ярко выделялись несколько чёрных пятен.
— Это кро-овь, — проскулила Зина, и приподняла подол ночнушки, демонстрируя на нём такие же тёмные кляксы, — Я проснулась, а из меня течёт кровь…
— Ой, да не реви ты, — раздался снизу голос Яринки, которая оказывается уже не спала, — У тебя месячные начались, не понятно что ли?
Я испустила громкий вздох облегчения и откинулась на подушку. Но Зина и Настуся уставились на Яринку так, словно она вдруг заговорила на другом языке.
— Месячные, — повторила Яринка громче, — ну женские дни.
— Это у всех девочек так должно быть, — пришла я на помощь подруге, — Просто у кого-то раньше, у кого-то позже.
Настуся вдруг спрыгнула с верхнего яруса их с Зиной кровати так, что подол ночнушки взметнулся до груди, оголив тонкие ноги и впалый живот.
— Я сбегаю за Агафьей Викторовной! — крикнула она, и исчезла за дверью, которую не потрудилась прикрыть за собой, так что нам был слышен удаляющийся топот босых ног.
Зина снова тихонько заскулила, не меняя позы. Яринка тяжело вздохнув, вылезла из постели, и подойдя к ней, приобняла за плечи.
— Не реви, с тобой ничего страшного не происходит. Мне мама рассказывала, это бывает со всеми девочками, когда они взрослеют.
Я тоже начала спускаться вниз, чтобы помочь Яринке успокоить Зину, но в этот миг, за дверью раздались шаги, и на пороге возникла Агафья, с растрёпанными волосами, в кое-как застёгнутом халате.
— Что здесь происходит? — громким, но слегка подрагивающим голосом вопросила она, — Кто поранился?
— Зина! — тонко выкрикнула из-за её спины Настуся.
— Да не поранилась она, — начала было объяснять Яринка, но Агафья уже подошла, твёрдо отодвинула мою подругу в сторону, и, взяв Зину за плечи, наклонилась к ней.
— Что с тобой?
— Кровь, — прохныкала Зина, — Из меня бежит кровь.
Агафья бросила взгляд на её испачканный подол, потом на заляпанную постель, и выпрямилась.
— Понятно. Не плачь, всё с тобой хорошо. Пойдём-ка, — она увлекла Зину к дверям, обернувшись на пороге, коротко велела, — А вы спать!
Да куда там! Настуся хныкала не хуже Зины, Яринка выглядела раздражённой, я чувствовала, что теперь вряд ли сомкну глаза до утра.