Возвращение традиции, представлений о ценностях семьи, Родины, взаимопомощи, сострадания приходит наконец и в самую раскрепощенную силами самых передовых творцов, разомкнутую в хаос и стирание разницы между добром и злом сферу — в искусство.
Именно поэтому попытки снова и снова сводить все многообразие человеческих жизни и творчества к сексуальным девиациям, искать и находить их следы в известных сюжетах, во взаимоотношениях персонажей сказок или великих драматургических произведениях, в литературной классике, представлять телесность подлинным движителем поступков — доморощенный фрейдизм наших художников так чрезмерно насытил атмосферу миазмами животного, неупорядоченного, примитивного секса, что видеть и слышать все это в тысячный раз уже нет никаких сил и желания.
Я думаю, что потрепанному и провинциальному декадансу Кирилла Серебренникова приходит естественный конец. Вполне возможно, что спектакль был все же доведен до той степени готовности, когда его уже можно было показывать публике. Но что показывать? Очередную экранизацию статьи из «Спид-инфо» с лукавым и не слишком веселым уклоном в порно?
Зачем это нужно современному зрителю — усложнившему свои представления о жизни, подлинному эстету, способному видеть свечение подлинных энергий поверх страстей, терзающих бренную, непреображенную плоть.
Нам нет нужды отказываться от наших великих поэтов, танцоров, композиторов, художников, государственных деятелей из-за свойственных им сексуальных пристрастий, но и мириться с попытками низвести их драму, благородство и высоту помыслов, красоту созданных ими произведений к сексуальному дискомфорту из-за якобы, а может, и не якобы имевшей место дискриминации их идентичности тоже не стоит.
Серебренников, упоминая на своей странице в «Фейсбуке» о спектакле, демонстрирует какие-то фантастические дурновкусие и слащавость. Нуриева он называет Рудиком, говоря, что тот не может жить без свободы и опять упорхнул. В этой фамильярности и хлестаковщине кроется ответ на вопрос, что лежит в основании той картины мира, которую режиссер пытается развернуть на сцене.
Помните замечательный пассаж Пушкина из письма Вяземскому? Вот этот: «Толпа жадно читает исповеди, записки etc., потому что в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врете, подлецы: он и мал и мерзок — не так, как вы, — иначе».
Так вот, Кирилл Семенович, иначе. Фото, которым вы завесили задник сцены, танцовщик запретил публиковать. Он вам не Рудик.