Так и здесь с амфибиями, только к звуку прилагались эмоции. Видимо, местные существа были отличными эм-патами.
Мы ещё долго сидели бы у костра, но вдруг все существа встали, и я почувствовал, что им нужно уходить. Пришлось передать им ощущение печали, но они тут же дали мне понять, что наша встреча не последняя и мы ещё увидимся. Я перевёл это Кате, и мы даже проводили амфибий до ближайших кустов.
А потом, сидя у костра, мы с ней распили бутылочку вина, припасённую девушкой по такому случаю. Эмоции прямо распирали Катрин, она постоянно наговаривала в диктофон свои мысли и догадки. А я всё думал о её теле. Да, давно у меня не было женщины…
Наконец, искупавшись в озере, я завалился спать в палатку и очень удивился, когда чья-то шаловливая ручонка прогнала мой сон. Открыв глаза, я увидел в полутьме обнажённую Катрин, которая стягивала с меня нижнее бельё, а потом, оседлав меня, принялась со стонами раскачиваться, прижимая мои руки к полу палатки. Мне хотелось тоже потискать её за приятные выпуклости, но девушка словно не замечала моих осторожных попыток освободиться. Она буквально насиловала меня, не думая ни о чём. Такой изощрённой пытки я не мог долго сопротивляться, и наши стоны слились в едином рыке.
А утром Катя виновато, опустив глаза, просила у меня прощения:
– Извини меня, Стас, я себя этой ночью просто не контролировала. Тут слились все факторы возбуждения: и наша поездка, и первый контакт, и подтверждение моей гипотезы, и вино… Да и долгое воздержание, – засмущалась она. – Поэтому я на тебя и накинулась. Мне очень стыдно…
– Да ладно, – ухмыльнулся я. – Я, конечно, привык к другому сексу, где мужчина выступает в доминирующей роли, но и так мне понравилось.
– Правда?! – Её глаза хитро прищурились. – То есть ты не в обиде?
– Да нет же!
– Уф, тогда я спокойна. А то мне показалось, что вдруг я нарушила какие-то ваши условности или табу.
– Ну… В сексе у нас нет запретов. При обоюдном согласии возможно всё. Даже о чём не принято говорить, – улыбнулся я. – У меня единственное условие: никакого садизма, а в остальном… – пожал я плечами.
– Вот и хорошо! – чмокнула меня в щёку девушка и радостно побежала к озеру искупнуться…
Амфибии пришли к обеду. Катрин более основательно приготовилась к встрече. Она разложила разные геометрические фигуры, подготовила анимационные ролики на экране своего ноутбука, выложила наши продукты, планируя дать им попробовать и определить вкусовые предпочтения. Со стороны мне всё это было понятно, но я никак не мог сообразить, как Катя собирается фиксировать эмоции. Человеческое лицо способно мимикой выражать чувства, даже не прибегая к словам, а у амфибий как это понять? Лица – как у ящериц, мимики – никакой, поэтому и звуки они издают простейшие. Но вот эмоциональная окраска значительно расширяет спектр звукового общения. Да и вообще, для меня загадка, как они смогли освоить эмпатию? И это характерно только для них или все животные этого мира владеют такой способностью?