— А какой фейерверк устроили в честь праздника! — сказала я.
Парень ответил:
— Стреляли из-за партизан. В роще их обнаружили…
— Выдумки, — возразила я.
— Ничего себе выдумки! Убитые все еще лежат в роще. Одного схватили живым. Все они не из нашего села…
Вокруг меня все поплыло — и люди, и лотки, и деревья. Может, и правда?.. Значит, отца там не было? Я старалась не выдать своего волнения. Парень так и не понял, что у меня на душе.
Я незаметно улизнула и побежала домой. Бежала изо всех сил. Хотелось как можно скорее успокоить маму, Динко и Бойку.
Потом мы узнали, что незадолго до перестрелки в роще отец вместе с несколькими товарищами ушел на какую-то встречу в село Мало-Конаре. Это и спасло его тогда от гибели.
7
Поздно осенью нам разрешили вернуться в свой дом. Освободили и дедушку Косту. Мы еще не успели устроиться, как пришел отец с двумя партизанами.
Они немного отдохнули и поели. Товарищи отца настаивали на том, чтобы скорее уходить, но он не торопился. Мы вышли в коридор, и отец заговорил со мной:
— Времена настали суровые… Со мной все может случиться. Поэтому я хочу, чтобы ты была твердой и рассудительной. Несчастье может произойти и с дедом, и с матерью. Тебе придется позаботиться о Динко и Бойке. Они ведь совсем еще дети.
Я хотела что-то сказать, но он перебил меня:
— Мне очень жаль, что тебе не удастся продолжить свое образование… Но эта беда поправимая. Победа уже недалеко. Тогда и наверстаешь упущенное.
Мы стояли в темноте, отец говорил медленно, обдумывая каждое слово. Было слышно, как он дышит.
В его словах я никогда еще не чувствовала столько тревоги и заботы о нас. Это меня привело в замешательство. Но в то же время я испытывала гордость оттого, что отец разговаривал со мной как со взрослой.
Отец очень переменился, даже внешне. В его густых волосах появились серебристые пряди, а лицо избороздили глубокие морщины.
8
В середине января через станцию Кричим проехали грузовики с войсками и жандармерией. В Козарско и других селах начались аресты. В конце января у нас в селе стали рассказывать, что через Козарско, Пештеру и другие населенные пункты проезжал грузовик с насаженной на кол головой партизана. Об убитом говорили, что он человек, видно, крупного сложения, у него кудрявые волосы, лицо с широкими скулами. Люди рассказывали об этом, а у нас сердце обливалось кровью…
Осенью, когда отряд ушел в Батакские горы, отец остался руководить боевыми группами около Пловдива и Кричима. После Нового года он встретился с командующим Третьей оперативной зоной Методием Шаторовым и секретарем окружного комитета партии. После этого сразу вернулся в Кричимскую партизанскую группу.