— Игорь, ты отнял у всех нас время, — сказал Роман. — Я мог бы задержать класс на три минуты после звонка, но много людей не должны страдать из-за одного безответственного. Сдавай тетрадь и садись. Еще поговорим.
Домашняя работа в тетради отсутствовала. Неряшливая классная обрывалась предложением с незавершенным синтаксическим разбором.
— Где десятое упражнение?
— У нас гости были.
— Два. В журнал.
Мурашов начал возмущаться, но Роман в перепалку не вступил.
Под конец рабочего дня он успел забыть о конфликте. Тем неожиданнее оказался визит матери Мурашова. Как и сын, она не считала нужным стучаться. Она коршуном нависла над Романом. Пепельная краска не шла кудрявым волосам незваной гостьи, от нее раздавался приятный и вместе с тем резкий запах духов.
— Не хотите извиниться? — вместо приветствия поинтересовалась она.
Роман растерялся лишь в первую секунду. Прежде чем заговорить, он заученно набрал полные легкие воздуха.
— Меня зовут Роман Павлович, и я не уверен, что вы обратились по адресу. Если я могу чем-то помочь…
— Сколько вам лет?
Бесцеремонность вошедшей не вывела Романа из себя.
— Присядьте, пожалуйста. Я решительно ничего не понимаю.
Приглашение сесть гостья проигнорировала. Она критическим взором обвела все вокруг, на миг задержав глаза на портретах классиков.
— Как вы смеете унижать моего сына перед классом? Заставлять петь, отжиматься?
— Ваш сын — Егор? — догадался Роман.
И как он сразу не обнаружил сходства? Те же скользкие рыбьи глаза, та же линия губ, та же манера едва разжимать рот при разговоре.
— Какое право вы имеете мстить, ставя двойки? Разве такое поведение достойно учителя? У вас педагогическое образование вообще есть?
— Я никого не заставляю. — Роман старался сохранять спокойствие. — Я не думаю, что прочесть стихотворение перед классом — это унизительно. И двойку я поставил за отсутствие домашней работы, а не из мести. Повторюсь, ни о чем постыдном я не прошу. Быть может, вы полагаете, что это верх порядочности — врываться в кабинет, взывать к совести и всячески грубить. Я иного мнения.
Пожалуй, многословно и слишком много оправданий.
— Мой сын звонит мне, расстроенный, говорит, что вы на него накричали, обозвали! Егор мне никогда не врет! Как думаете, улучшится у него отношение к русскому языку?
Роман с трудом удержался от встречного вопроса, улучшится ли у русского языка отношение к Егору.
— Как я его обозвал?
— Это вы мне скажите.
— Пообщайтесь с классом. Дети подтвердят, что никто на вашего сына не кричал и никто не обзывал. А школьный устав существует для всех, и про опоздания там написано.