За ним единственным молчаливо признавалось право перебивать короля.
Король выслушал старого соратника с должно-почтительным вниманием, однако от Фолко не ускользнул раздражённо вздрогнувший уголок плотно сжатых губ.
– Запаздывает, ты совершенно прав, Храбрейший. Пожалуй, придётся послать кого-то за нашим Третьим Маршалом, пренебрегающим королевским приглашением… Конечно, ради дела важного, но с которым вполне справятся его сотники, – сощурился Эодрейд.
– А… кхе-кхе, вот пусть молодой Холбутла и сбегает, поищет. Он невысоклик, на ногу быстр да лёгок; не то что мы, старики…
– Предоставь решать это мне, Храбрейший, – холодно заметил король. – Мастер Холбутла не посыльный и не домашняя прислуга.
– Мы все – верные слуги короля! – прохрипел Эркенбранд, покраснев от обиды. – Всякий должен быть готов исполнить королевское слово!..
Эодрейд усмехнулся.
– Не стоит начинать совет с гнева, досточтимый Вестфольдинг. Мы все слуги, только не короля, не трона – Рохана. От правителя до юной девчонки-табунщицы, потому что все мальчишки взялись за оружие.
Эодрейд глядел прямо в глаза старого бойца, холодно и предостерегающе улыбаясь одними губами.
В зале повисло тяжёлое молчание.
– Мой король, – дерзнул Фолко, когда тишина стала уже почти невыносимой – ни правитель Рохана, ни Эркенбранд не уступали. – Владыка, позволь мне отправиться…
– Не позволю, – холодно отрезал Эодрейд. – Если Третий Маршал не считает нужным явиться на совет, значит, будет просто выполнять приказы, как обычный десятник.
– Правитель… – подал голос Фрека – мощный, плечистый, похожий скорее на гнома, чем на одного из стройных рохиррим.
– Успокойся, Четвёртый Маршал. Время дорого, а мы тратим его, словно кумушки за сплетнями, – нахмурился король, со стуком опуская на стол кубок. Глубоко вздохнул и заговорил, уже овладев собой:
– Война не закончена, соратники мои Маршалы. Война отнюдь не закончена; мы не смогли победить, но это не значит, что мы не должны побеждать.
Рохиррим молчали; молодой Хама, Шестой Маршал, таращился на короля с неприкрытым изумлением; при чопорном гондорском дворе такое сочли бы крайне неприличным.
– Для всех на Западе, Севере и Востоке наш поход закончен. Однако же это не так – напротив, всё только начинается. – Словно удовлетворившись молчанием нобилей, Эодрейд говорил со всевозрастающей уверенностью.
– Но… мой король… – Эркенбранд не мог допустить, чтобы в совете хоть кто-то заговорил раньше его. – Прости меня, владыка, стар я стал, скорбен, видать, разумом… Как же так – «война лишь только начинается»? А что же было доселе? Тарбадская битва – она как?