Получилось! Винтер выпрямилась, медленно выдохнула, чувствуя дрожь в плечах от уходящего напряжения. Что бы там ни сделала Феор, у нее получилось. Необычного цвета кусочек кожи – плата более чем умеренная. Винтер, еще не вполне оправившись от потрясения, переводила взгляд с одной спящей девушки на другую. Получилось!
И вдруг на нее навалилась немыслимая усталость. Бросив окровавленные бинты на пол, Винтер достала одну из своих рубашек и кое-как, сражаясь с рукавами и пуговицами, надела ее на безвольно обмякшую девушку. По счастью, грудь Бобби была невелика даже по сравнению с грудью Винтер. Вполне вероятно, что и одной рубашки хватит, чтобы скрыть ее тайну от постороннего взгляда. Графф уже знает, но это не значит, что нужно ставить в известность остальных.
Винтер укрыла Бобби одеялом, еще раз глянула на Феор, а затем рухнула на свою койку. Она заснула мгновенно, и ей ничего не снилось. Ровным счетом ничего. Даже Джейн.
МАРКУС
На рассвете аскеры начали осторожно наступать, россыпью, пробираясь через баррикады и развалины домов к вор данайским позициям.
Пытаясь выиграть как можно больше времени, Маркус заранее отправил Адрехта с четвертым батальоном на передовые позиции, стянув все прочие силы к храму на вершине холма. Люди Адрехта почти сразу открыли беспокоящий огонь, помешав осторожному продвижению хандараев. Аскеры перестроились, сомкнули ровные, как на параде, ряды и с воинственным кличем ринулись на завалы обломков.
Солдаты четвертого батальона не стали дожидаться приближения противника. Их было слишком мало, да и в любом случае они получили приказ отойти. Сделав выстрел, они отбегали вверх по холму, находили укрытие и перезаряжали мушкеты. Из растянутого строя хандараев загремели ответные выстрелы, но попытка достать назойливых стрелков успехом не увенчалась – люди в синих мундирах были неуловимы, как комары. Со своего наблюдательного пункта на вершине холма Маркус с удовлетворением следил за тем, как наступление аскеров сломалось и их стройные ряды рассыпались. Противник проявлял недюжинное рвение, стараясь нагнать и уничтожить отступающего по развалинам врага.
Этот момент мог бы стать идеальным для контратаки, подобно тем, которые Маркус, столько раз предпринимал вчера, но теперь обстоятельства изменились. На берегу канала ровно выстроились еще два готовых ввязаться в бой батальона. И что хуже всего, у них были еще и пушки – вся четверка «гестхемелей» и два корабельных исполина, наверняка заряженные двойной картечью в предвкушении именно такого хода. Поэтому ворданаи не двигались с места, только силами четвертого батальона продолжая вести беспокоящий огонь, пока хандарайские офицеры, вконец запыхавшись, восстанавливали строй, чтобы продолжить наступление.