утром. Мы тренировались ежедневно с десяти до двенадцати и с двух до четырех. Работа более
интенсивная и состояла из рутинного набора занятий, направленных на совершенствование каждого
аспекта игры. Утро мы начинали с разогрева и растяжек. Затем работа с мячом, сменявшаяся играми, в
которых мы разделялись на четыре группы по шесть человек и проводили матчи три против трех со
специальными воротами меньших размеров. Мы играли, по моим ощущениям, не на жизнь, а на смерть.
Морис Прайс был одним из руководителей наших курсов. Кроме того, он входил в тренерский штаб
Джеки Чарльтона в первой сборной Ирландии, которая годом ранее вышла в финальную часть
чемпионата Европы в Германии, а ее футболисты и тренеры вернулись домой национальными героями
после победы над сборной Англии со счетом 1:0 в Штутгарте. Разумеется, я хотел произвести
впечатление на тренера, который был так близок к центру нашей футбольной вселенной.
Самым ярким событием курсов становились матчи с различными ирландскими юношескими
командами, проводившими с нами тренировочные игры в рамках подготовки к международным
встречам. Эти матчи были ужасным зрелищем: мы, ребята с курсов FAS, должны были доказывать свою
состоятельность в играх с соперниками, многие из которых играли за ведущие английские клубы.
Распорядок дня был просто изматывающим, особенно для нас, парней из глубинки, которые
тренировались, ездили, играли за свои клубы.
Я наслаждался тяжелой работой на тренировках. Переезды из Корка в Дублин меня изматывали. Но в
моем кармане водилась пара фунтов, заработанных игрой в футбол. Я был профессиональным игроком,
хотя и находился у самого подножия того, что казалось крутой горой. Снова необходимо отметить, что
безработица и все ей сопутствующие неприятные последствия были тогда неотъемлемой чертой
рабочего класса Ирландии. Среди моих знакомых в Мэйфилде, да и в моей большой семье, приличная
работа ценилась высоко. Я пробился в первую команду «Рэмблерс» и был способен положить в карман
около 50 фунтов в неделю.
Национальный второй дивизион был тяжелой школой для семнадцатилетнего паренька. Большинство
игроков представляли собой нацеленных на жесткую борьбу полупрофессионалов, которые даже в
плане мастерства и мышления играли на таком уровне, которого я не ожидал увидеть. Уважение как со
стороны одноклубников, так и соперников, было трудно заслужить. Любые игры на публику с мячом
незамедлительно наказывались. Попробуй только расслабиться — и они тотчас же прижмут тебя к
стенке. Соперники не брали пленных!
Через шесть месяцев после начала курсов, весной 1990 года, я почувствовал, что заметно прибавил как