Одно мгновение мне было стыдно за мысль, что она хотела себя как-то продать, потом горячая вода накрыла нас.
Позже, намного позже, когда снег в ведёрке уже давно растаял, и мы удобно устроились на деревянных лежанках, я изучал её. Она стояла на коленях, повернувшись ко мне спиной, руки на бёдрах, в то время как я осторожно расчёсывал ей волосы. Сотня взмахов щёткой, как когда-то научила меня сестра. Каждый раз, когда щётка касалась её волос, она вздрагивала от приятного ощущения и издавала тихий звук, который время от времени соблазнял меня поцеловать ей плечо или что-то другое.
Но в кокой-то момент был сделан последний взмах щёткой, а её белокурые волосы снова заплетены в косу. Она наполовину лежала, наполовину прислонилась ко мне, её голова покоилась на моей груди, а груди находились в моих руках.
Я нежно её целовал.
— Почему?
Она долго не отвечала, её дыхание было таким равномерным, что я почти подумал, она заснула. Но я знал, что она услышала мои слова.
— Почему я отдалась тебе? — она говорила тихо, но я хорошо её понимал.
Казалось, будто я смог бы понять, даже если бы это были просто её мысли.
— Да.
— Было много мужчин, которые хотели меня. Но я никогда не была уверена в том, хотят ли они меня или желают только то, что я могу им дать.
Я подумал о королевских залах в замке, поле битвы, с которого мне постоянно приходилось отступать, там она выросла… И причиной не могло быть её состояние. Возможно, для кого-то, вроде меня, оно казалось значительным, однако если сравнивать обстоятельства при дворе, оно было скорее неважным. Что же от неё тогда хотели? Я знал, что это было.
— Ухо королевы?
Она кивнула в моих руках.
— Меня часто просили передать ей то или другое, расспросить, даже обмануть или предать. Но это не всё, — она откинула голову назад, так чтобы посмотреть на меня. — То, что в моих жилах течёт кровь эльфов, всем очевидно. Мне потребовалось много времени, чтобы вырасти, и я была ребёнком дольше, чем мне было во благо. Когда я наконец стала женщиной, нашлось много благородных лордов, которые хотели приукрасить своё эго моей девственной кровью. Трофеем, выигранным словно на турнире, которым можно было бы похвастаться. И после того, как мой почти любовник объявил, что я делю постель с каждым, кто захочет меня взять, мне, тем более, не давали прохода.
— Но ты ведь не хочешь сказать, что отдалась мне, потому что не нашлось никого получше? — я сказал это в шутку, но она в ужасе на меня посмотрела.
— Нет! Хавальд, не думай так! Я отдалась тебе, потому что увидела в твоих глазах лишь влечение ко мне, никаких других помыслов, никакого коварства и никакого обмана. Я видела, как ты на меня смотришь, когда думал, что я этого не замечаю. Так же, как и я поедала взглядами тебя, когда ты не смотрел в мою сторону. Ты необыкновенный мужчина, Хавальд. Я не знаю, что меня так в тебе пленяло. Только то, что я быстро отдала своё сердце, возможно уже в тот момент, когда ты не захотел терпеть мою бабью болтовню, — она опустила взгляд. — Я никогда не буду сожалеть об этой ночи, хотя мысль о том, что я снова тебя потеряю, причиняет боль уже сейчас.