Янош снова сидел со своими людьми за столом. Казалось, он почувствовал мой взгляд, потому что повернулся в нашу сторону и подмигнул.
Я ощутил, как напряглась Лиандра, но потом она рассмеялась.
— Он негодяй.
Да, негодяй, даже ещё больше, чем я думал, потому что вскочил со своего стула и проворно, словно горный козёл, запрыгнул на стол, где обнял рукой Зиглинду.
— Вы пристрастились к развлечениям, неудивительно, в такой тёмной дыре! Здесь любой сойдёт с ума… Девица, твоя скрипка, ты снова больше не можешь на ней играть?
Зиглинда кивнула, и я увидел, как Эберхард расслабился.
— Тогда дайте ей другую, думаю, ещё одна где-нибудь, да найдётся, верно? — смеясь воскликнул Янош.
Эберхард выдвинул ящик под прилавком и вытащил из него скрипку. Он протянул её Зиглинде и осторожно забрал другую.
— Не знаю, что он задумал, но недавно приказал мне найти ещё одну скрипку, — тихо сказал он.
— Я не певец, — крикнул Янош в толпу, — скорее человек действия.
Он наклонился к Зиглинде, повернул её так, что она выгнула спину и чуть ли не горизонтально легла на его руку и под скандирование и хлопанье гостей с очевидным удовольствием поцеловал, даже если я заметил чистую зависть во взгляде того или иного бандита.
Он выпрямился, вернув в вертикальное положение Зиглинду. Она выглядела странно смущённой, а её лицо было пунцового цвета.
— Как вы видите, мне вполне хватает развлечений! — он рассмеялся.
Даже если некоторые засмеялись за ним, чтобы не навлечь на себя его гнева, всё же мне показалось, что большая часть смеялась непринуждённо.
— Но поскольку мы все друзья, — он широко улыбнулся толпе, — и вы всегда любезно за мной наблюдаете, я хочу вас развлечь! — он отпил от своего вина, подняв бокал за здоровье.
— Как вы наверняка знаете, ограбление хорошо охраняемых обозов не сплошное удовольствие, потому что некоторые имеют наглость защищаться! И когда после этого сидишь вечером уставший за костром, начинаешь рассказывать друг другу истории, и в свете последних событий хочу с вами поделится одной из них.
С поклоном он обратился к Эберхарду.
— Хозяин, вина для всех здесь в зале. Запишите его на мой счёт! — снова раздался его оглушительный, раскатистый смех.
Последовали улюлюканье и хохот. И смеялись не только его люди.
— Они ходят у него по струнке, — услышал я, как тихо сказала Лиандра, когда хозяин постоялого двора и Тимоти поспешили наполнить кувшины.
Я также увидел, как некоторые стражники подняли вверх свои кубки, чтобы им наполнили. Сегодня вечером, так мне казалось, на алкоголь налегали больше, чем последние два вечера вместе взятые.