– Обыкновенный Нарцисс, – прошептал Соколовский, глядя на Барсукова.
Никто не услышал его слов, тут же потонувших в дифирамбах и восторженных оханьях присутствующих.
– Просто восхитительная работа! Сразу видно руку европейского мастера! – разошёлся князь Пулев. – Такие делают только в Италии. Изумительно!
– Вы ошибаетесь, князь. Я заказал его в Москве, у одного талантливого скульптура. Как видите, наши люди тоже кое-чего умеют.
– Эх, какое талантливое подражание итальянской технике. Даже сперва не отличил, – князь резко закрыл рот, едва не назвав барсуковский бюст «подделкой».
– Папа, вы просто великолепны. Нужно будет поставить его в прихожей в доме, или в библиотеке, – сказала госпожа Хитрова.
– Нет, моя дорогая. Этот бюст будет установлен на моей новой фабрике, которая будет запущена в понедельник. Это будет грандиозное событие! И сия скульптура будет вечным примером для моего наследника. Барсуковы будут греметь на всю Россию!
– О! Непременно, непременно, Михаил Аристархович! – зашёлся в очередном потоке восхвалений князь Пулев. – Михаил Михайлович с достоинством продолжит ваше дело.
«Что за чушь. Господи, зачем всё это? – подумал про себя граф Соколовский. – Какое тупое самолюбование. Ещё и этот шакал потявкивает». Барсуков с неодобрением посмотрел на князя Пулева. Тот обеими руками зажал ладонь его сына и уверял, что Михаил Михайлович не только продолжит дело отца, но и сделает фирму «Барсуковы» богаче многократно.
– Ох, благодарю вас, Фёдор Иванович, благодарю, – немного стесняясь отца, сказал Михаил Михайлович. – Надеюсь, Бог пошлёт отцу долгую жизнь.
Все подошли ближе к бронзовому бюсту и наперебой восхищались работой мастера. Больше всех усердствовали дочь Барсукова, актёр Светилин и, конечно же, князь Пулев.
– Пойдёмте отсюда, Марина Николаевна, – прошептал граф над ушком баронессы.
Александр Константинович повернулся к выходу, где столкнулся с управляющим усадьбой.
– Господа. Михаил Аристархович, чай подан, – доложил Отто Германович.
Баронесса Мыслевская в сопровождении графа вышла из гостиной. Следом за ними в столовую вернулся актёр Светилин.
– Как вам это представление? – с плохо скрываемым сарказмом спросил актёр.
– Просто грандиозно! – с не меньшим сарказмом в голосе ответил граф.
Служанки убирали со стола пустые тарелки и некоторые блюда. Среди них была и Аня. Она бросила мимолётный взгляд на графа и вышла из комнаты с подносом грязной посуды. На столике у стены прислуга оставила поднос с кружками ароматного чая.
Из-за арки выглядывало встревоженное лицо Марфы. Александр Константинович сразу понял, что она подстерегает его. Граф оставил свою спутницу и направился к былой няне, поманившей его ладонью.