Фабрика лжи (Степанян) - страница 18

Примерно лет двадцать назад апологеты «массовой литературы» возвестили о наступлении эры «полара». Смысл этого неологизма станет ясен, если обратиться к специальному номеру парижского журнала «Магазин литтерер»: «Полар. 20 лет полицейской литературы». Ален Демузон, молодой, плодовитый и очень популярный сейчас автор «поларов», остроумно назвал это словечко «большим мешком, куда можно запихнуть что угодно». По сути, этот модный термин выступает своеобразным синонимом детектива или полицейского романа (так во Франции по традиции именуют детектив). Но «полар», утверждают авторы журнала, не сводится к детективу; в нем можно найти черты «романа тайн», «черного романа», шпионского романа, англо-американского триллера, даже романа-фельетона в духе Эжена Сю. Демузон громогласно заявляет, что «полицейский роман и научная фантастика — это две новые формы литературы, появившиеся в XX веке. Через сто или двести лет в этом убедятся воздвигатели пантеонов». Не знаю, что думает насчет пантеонов критик Александр Лу, но «полар» он объявил «тотальной литературой», которая выражает неблагополучие буржуазных будней и «пронзительно» ищет истину. Франсуа Гериф, главный редактор журнала «Полар», полагает, что подобная литература «питает другие виды искусства — кино, комиксы, театр, телевидение, живопись». Романист Жан Вотрен сравнивает ее расцвет с «новой волной» во французском кинематографе. Итог этим панегирическим высказываниям подводит Демузон: «Полар» не выходит из моды. Он, естественно, развивается вместе с жизнью, следуя за течением повседневности и рассказывая о том, что происходит здесь и сейчас». И, по его мнению, гарантирует высокое художественное качество, пронизанное новизной.

В 1976 году появился специальный номер журнала «Эроп», который носил название «Полицейская литература». Пьер Гамарра писал в предисловии, что эта литература «достойна литературного рассмотрения». Здесь нет тавтологии. Гамарра призывал исследовать полицейскую литературу не только с точки зрения социологии, но и с точки зрения эстетики. Мнение широко известного в нашей стране писателя по меньшей мере спорно. Конечно, «полар» отражает в своей массе определенные стороны буржуазной действительности, это не требует особых доказательств. И у «полара» есть своя эстетика, если понимать под этим набор стандартных приемов, которые присущи разновидностям «массовой» литературы. Однако говорить о художественности здесь не приходится.

Пристрастные исследователи «массовой литературы» любят утверждать ее родство с литературой подлинной. Жан-Поль Колэн, автор монографии «Старый французский полицейский роман», не без иронии пишет, что «массовая литература» была «зрелой» уже в своих истоках и «почти ничем не отличалась от пресловутой «большой» литературы». Тут важно это словечко «почти». Главное различие между серьезной, большой литературой без кавычек и «массовой литературой» состоит, на мой взгляд, в том, что первая создается, а вторая — изготовляется, делается. Кстати, это различие ясно сознавали и сознают по сей день самые прославленные мэтры литературной «фабрики снов». Вот поразительные по откровенности и пониманию сути «массовой литературы» высказывания одного из авторов серии романов о «Фантомасе» Марселя Аллена (1885–1969). В 1938 году М. Аллен написал для издательства «Файяр» заявку на новую серию романов. Документ этот называется «О народном романе и его коммерческих возможностях». Писатель делает попытку определить понятие «народный роман». В его характеристике неразрывны два момента: создание «массовой литературы» и ее распространение. Для М. Аллена «народный роман» — это прежде всего «развлекательный и дешевый роман». Автор «Фантомаса» требует приспособить «народный роман» к новой публике, которая испытывает сильное влияние кино и радио (сегодня необходимо прибавить телевидение). Публика эта включает разные классы, — от рабочих до мелкой буржуазии, — и обладает, как пишет М. Аллен, «поверхностным образованием». «Она привыкла искать развлечения в выдумках, которые насыщены событиями, освобождены от всяких сентиментальных и психологических суждений, основаны на интриге, достаточно прочной, чтобы удержать в плену любопытство читателя с начала до конца книги». Лучше организовывать серийное, поточное производство «народных романов». Для этого нужна грандиозная реклама, способная породить у читателей «психоз» (так М. Аллен и пишет) к приобретению этих книг. М. Аллен свидетельствует, до какой степени продумана система создания и сбыта «массовой литературы», как ловко организуется «спонтанная» любовь читателя к «народному роману», как до мелочей продумываются его схемы, наполненные «безумным воображением».