— Это ведь все Сашка придумал: с татарами дружбу открыть. Как же! Вовремя смекнул, что с Батыевой помощью (матушка Ксения перекрестилась: «тьфу, тьфу, не к ночи будь помянут!») верх над всей Русью быстрее получит. А мужичонка-то он был подлющий. И сынки его: Васька, Митька, Андрюшка и Данилка таковы же уродились: яблоко от яблоньки недалеко катится.
Только добрый глоток из кубка приводит в чувство поперхнувшегося боярина.
— Воин, однако, знатный, говорят, благоверный князь… — промямлил посол и понял — угадал! Все Ярославичи сразу оживились. Ругать Невского и его нисходящее потомство было здесь любимой забавой. И Роман Кириллович щедро подарил им такую возможность:
— Не зря его за победы Невским в народе прозвали…
— Да Невским-то его звать много позже смерти стали! — не щадя родного дяди громом жахнул Михаил Ярославович. — И то только в московских летописях. Ты бы, Роман Кириллович, в тверские летописные своды заглянул: вот где правда-то вся! В московских пишут: битва на Неве! Где битва, какая битва?!! Вся и битва-то была: приехали несколько ладей бродяг свейских зипуны добывать, пограбить малость, а дядюшке Александру в тот день и заняться, видно, нечем было. Устроил «битву»… Напали на сонных и перерезали сколь могли, пока те не опомнились. Знаешь, сколько людей князь в той «битве» потерял? Двадцать человек! Да у него с похмелья после праздничка какого больше витязей концы отдавало! Свеи тогда, на Неве, как Александра отогнали, своих мёртвых спокойненько похоронили и отплыли не спеша. Тоже мне «битва»!
Твердило, не открывая набитого рта, закачал головой: знаем, видали, мол, такие «битвы» и таких «полководцев». И, наскоро проглотив недожёванное, включился в разговор:
— Помню, батюшка мой сказывал, как они под рукой Александра Ярославича на немцев ходили. Это уж года через два было после Невы. А полководцу нашему задрипанному едва двадцать годков стукнуло. Там тоже было: сам чёрт не разберет. Немцы против литвинов, литвины против Новгорода, Новгород против немцев, а псковичи то немцам помогают, то против них идут. И, главное, все меж собой делят земли, да не свои — чуди белоглазой. С немцами Александр и столкнулся на Чудском озере. Тоже не велика сеча: кто говорит — пятьдесят рыцарей погибло, а кто — двадцать. Это уж позже, как Александр Великим князем владимирским был поставлен татарами, летописцы подольститься захотели: и Невским-то его нарекли, и эти мордобойчики стали «битвами» и «побоищами» называть… Митрий, подай груздочки! Вот, спасибо.
— А тверская-то линия от какого Ярослава родом идёт? — Роман Кириллович понимал, что рискует слегка обидеть хозяев плохим знанием их родословной, но решил прикинуться невеждой. И угадал вдругорядь: вся княжеская семья изумлена — «это надо же до чего ростовцы мужики дремучие»! Впрочем, что с них взять, сидят вдали от больших событий, скрипа тележного пугаются. Деревенщина сиволапая!