В черных глазах тревога, волосы рассыпались по плечам и лезут в лицо полузверя, но у того нет сил, чтобы отвернуться.
— Рана глубокая, но не так чтобы обессилить ворга, — сказала она дрожащим голосом. — Тебе должно хватить сил, чтобы встать и самому дойти до леска. А там уснуть целебным сном. Ничего не понимаю.
Она резким движением оторвала край юбки и попыталась зажать рану, но Лотер невероятным усилием остановил ее руку и проговорил натужно:
— Нет… сперва…
— Что? Что ты говоришь? — не поняла воржиха.
Лесной эльф в стороне и постояльцы таверны молча и с горячим интересом наблюдали, а Лотер поманил ее пальцем, чтоб наклонилась.
Когда ее ухо оказалось у самых его губ, Лотер прошептал так, чтоб никто, кроме нее, не услышал:
— Сначала очисти рану.
— А сам не сможешь? — удивилась воржиха.
— Хотел бы, — шепнул Лотер. — Да не успею.
Глаза девушки округлились еще больше.
— Почему? — тревожно спросила она. — Почему не успеешь?
— Отключусь, — ответил Хранитель воргов. — Батлок. В ране батлок.
Голова Лотера безвольно упала на грудь, и он провалился в забытье.
Лотеру мерещились огнетролли, жуткие крылатые твари, желающие сожрать его целиком, чей-то до боли знакомый голос непрерывно завал из-за багровой завесы, заполнившей мир. Когда гигантская морда коровы помчалась на него с диким ревом, полузверь открыл глаза.
Свет отозвался острой болью в голове, ворг застонал и сомкнул веки. Звуки обрушились на него, словно эхо в горах, а голоса показались незнакомыми и гулкими. Он попытался прислушаться, но уловил лишь неразборчивые фразы.
— Нет, лекарь уже на пороге, — произнес кто-то шепотом. — Не успею.
— Надо было быстрей шевелиться, — отозвался второй также тихо, но с каким-то клокотанием. — Кто это был? Что за чужой ворг? Твои проделки? Чуть не испортили все. Надо придерживаться плана, иначе все пропало. Он чуткий, как демон. Даже сейчас.
Первый, более мягкий шепот, проговорил:
— Нет, не мои. Я не знаю, кто это был. Ты мне ясно дал понять, что неповиновения не потерпишь.
— Помнишь, молодец, — бросил второй клокочущий. — Хорошо, что пришлый издох. Так ему и надо.
— Не смей так говорить, — отозвался первый шепот. — Он все-таки ворг.
— Нам тут только лишних воргов не хватало…
Полузверь снова попробовал открыть глаза, но боль резанула еще сильней, и он опять провалился в забытье. На этот раз без видений.
Когда во второй раз пришел в себя, несколько минут лежал без движения, прислушиваясь к ощущениям в теле. Боль в боку притупилась, кто-то возится рядом, иногда прикасаясь к повязке, которой перетянули рану. Попробовал пошевелись рукой, та налилась каменной тяжестью и поддалась с большим трудом.