Дома, уже не скрывая, кто я, у нас с Каори кипела работа в мастерской. На основе моих куцых знаний о достижениях мира моей прошлой жизни, Каори пыталась их приспособить в своих изделиях, делая проекты и записывая все знания и решения, которые отличались от решений этого мира. Забавно было, что в мастерской она разговаривала со мной как с взрослым и равным ей человеком, однако стоило переступить порог выхода из мастерской, как я становился её любимым сыночком, который не сильно отличался от других детей, всего лишь чуток умней и рассудительней, чем другие первоклассники. Мы смогли вернуться к тому уровню доверия и нежности друг к другу, какой был до того, как дед раскрыл ей тайну обо мне. Нас очень заботило здоровье Изамы, так как, обсудив его действия, мы с мамой решили, что у деда были серьёзные основания, чтобы начать раскрывать тайны рода наследнице. Дед сказал, что он так решил, чтобы Каори, и я быстрее поняли, что мы семья, и со здоровьем у него всё в порядке, и то, что он начал стремительно стареть, то это не удивительно, ему уже немало лет и молодеть он уже не будет.
Бабушка Этсуко не давала о себе забыть, она постоянно навещала нас, с ней приходили мои дяди и тети, которые пытались наладить отношения с Каори, а также со мной. Приглашения посетить клан были постоянными, Каори пока отказывалась посещать мероприятия, но это не могло длиться вечно и рано или поздно нам придется посетить клан с официальным визитом, в котором мама будет представлять род Шосе. Вопрос о том, сколько дней Эйко может находиться у нас дома, стал неактуальным, Этсуко сказала, что если Эйко захочет, то сможет жить у нас, сколько пожелает, но хотя бы один день в неделю она должна проводить в клане. Бабушка не то чтобы помирилась с Каори, но видя, что в отношении меня та не проявляет агрессии или грубости, перестала сама проявлять к Каори ненависть, по крайне мере, видимую.
Моя сестра в свои двенадцать лет стала красавицей, постепенно становясь безбашенной и избалованной кланом девицей. Она очень тепло относилась ко мне, ведь мы с ней раньше проводили немало времени за играми, но теперь её стали волновать немного другие вещи, когда она осознала свою красоту. Постоянное фотографирование и их выкладывание в интернет, где у неё появилось немного поклонников, стало задвигать меня и Каори на второй план, Эйко перестала интересоваться проектами матери и оружием, которое она выпускала. Не скажу, что меня такое изменившиеся отношение сильно волновало, но я замечал печальное лицо матери, когда Эйко начинала себя фотографировать или утыкалась в телефон, переписываясь в сети, вместо общения с Каори. Я решил не противодействовать увлечению Эйко, а немного перенаправить его. Для этого я заручился поддержкой Каори и подошёл к фотографирующейся на фоне заката Эйко: