Юра посокрушался некоторое время, притворяясь человеком богатым, солидным, но забывчивым, пытливо поглядывал на Катю, стараясь узнать, верит или нет. Катя принесла чаю. Он сразу сел за стол, не дожидаясь приглашения, не спуская с нее глаз. А она смущалась под его взглядом, беспокойно суетилась, и все не хотела оставаться с ним с глазу на глаз. Наконец, прикрыла дверь, села напротив.
— Ой, где ж пропадал? Что ж так долго не видать тебя? Я все ждалки прождала. Уж подумала, что не встреча нам с тобой. Нету и нету. Где ж пропадал?
Юра смутился. Потом отхлебнул глоток чаю, откусил печенья, внимательно прищурившись, поглядел на Катю и грустно улыбнулся.
— Знаешь, Катя, красавица ты моя бесподобная, — тихо, как бы в задумчивости, проговорил он, не сводя с нее глаз.
Глядел он на нее широкими, влажно блестевшими глазами пристально, неподвижно. Ей даже стало не по себе от его неподвижного взгляда, и она подумала, что лучше бы он не говорил то, что хотел сказать, хотя она и не подозревала, что именно Юра хотел ответить на ее слова. Но от его взгляда было нехорошо. И Кате от догадки стало не по себе. Лучше оставить все так, как было, думалось ей, так лучше, и все как-то само собой образуется. И если он скажет то, о чем она догадывалась, пряча эту догадку поглубже, будто ее и не было, пряча подальше от себя, то нужны будут новые, неприятные какие-то слова, неприятные взгляды и все остальное, что и погубит его любовь к ней. А ее он любил, она это видела по глазам.
— Я ездил в Минск. Район получал новую технику, машины, потом ездил на автозавод в Москву. Тоже машины получал. Гурьянов нужен везде, как есть серьезное дело. Меня начальство ценит, я специалист высшего класса. Меня ценят, со мною не пропадешь… Машин навезли уйму, завалили весь район. Больше, чем людей. Гурьянова и туда и сюда, нарасхват.
— Ой, ладно хвастать-то, — сказала весело Катя.
— А я не хвастаю, Катенька. Кабсдох, не хвастаю.
— Ну, чего ж в Москве видел? — спросила Катя упавшим, слабым голосом, довольная, что, оказывается, Юра пропадал не здесь где-то, а ездил по важным делам. И не куда-нибудь, а в Москву.
— Ничего не видел, — сокрушенно, все так же не сводя с нее глаз, продолжал Юра, осторожно положил свою руку на ее, теплую, мягкую. — Я ходил и видел не то, что видел. Не Москву. Я ее видел и ранее, когда воевал. А видел тебя, Катенька. И все мне думалось, когда что-нибудь интересное видел, как бы хорошо, если бы рядом была ты, а смотрели бы мы Белокаменную вместе. Одному мне не шибко интересно. Увижу что хорошее — и уж не мило; а как бы, думаю, вместе распрекрасно было! Измотался, Катенька ты моя распрекрасная, без тебя. Что делать? А ты без меня не скучала?