Мы ей не верили.
Мамулечки нет давно, царство небесное. И Колька затерялся где-то в огромной стране и жизни. И оладьи с печкой далеко в прошлом… А счастье осталось.
Кот перебрался с одеяла на мои колени и требует ласки. Такой старый, а любит, чтобы его гладили. Коты всегда такие.
У нас дома был кот, который ужасно любил сидеть на столе, когда я делал уроки. Мне иногда казалось, что он тоже учится решать задачи или читать мои ошибки по русскому языку, так он сопел или мурлыкал. А иногда он уходил от меня без всяких причин и объяснений, казалось.
Как тогда, когда зашёл в комнату отец и сказал виноватым голосом, что они с мамой собрались разводиться.
— Вот — закончишь ты школу, и мы разойдёмся… Конечно, я буду о вас заботиться, — сказал он. Потом пришла мама и сказала, чтобы я звал отца обедать.
— Он же уходит от нас? Как же его кормить? Не нужна мне его забота.
— Ах, ты, дурной какой! Сердца нет. Это же отец твой. Уходит — не уходит, а кормить его кто будет? Родного отца из дома гонишь?
Я был пристыжен и научен. Мать вышла из комнаты. Кот смотрел на меня с укором, встал на четыре лапы и смахнул хвост со стола, а потом — прыгнул на пол и пошёл, виляя чёрным хвостом, как пушистым облаком в воздухе, растворяясь в тёмном углу.
Я пошёл к отцу. Он сидел в своей мастерской и курил.
— Мама сказала, чтобы ты обедать шёл. Обедать пора.
— Обедать, — повеселел отец. — Это, да. Скажи, я две минутки только задержусь. Стульчик ей маленький делаю. Вот, посмотри какой. Она давно такой стульчик хотела…
Пришёл на кухню. Кот был там. Он всегда находит, где ему лучше.
— Отец сказал, что сейчас придёт. Стульчик тебе сделал, как ты хотела.
— Вот и хорошо. Мой, руки… Дипломат.
Они прожили долгую жизнь и никогда не расходились. Перед смертью мать беспокоилась только об одном: «Рядом с папой меня положите. Чтобы рядом, лежали… Как всегда».
Уже совсем рассвело, когда приехал Раджеп. Мать не спала, продолжала шевелить спицами. Или она так спала. Дрова прогорели, но было тепло. Дождь за окном закончился. Кот куда-то ушёл, наверное, опять в детскую. Как из облака в облако.
Роджеп проводил меня в келью. Он ничего не говорил, а я не расспрашивал.
— Устал? — спросил он. — Мы поедем через три часа. Поспи. — И вышел.
Мы вернулись только через три дня. Прощаясь у крыльца гостиницы, Раджеп сказал:
— Подожди. Посидим минутку. — И положил на колени мне маленький сверток:
— Это тебе от мамы, просила передать. Потом посмотришь.
— Спасибо ей.
— Это тебе от неё спасибо.
— За что?
— За воспоминание о доме.
— Это она учила тебя русскому?